— Ты что-то не договорила….
— Сегодня я останусь ночевать у тебя. Это будет подарок родителей на мой дээр. Я проснусь у тебя на кровати, буду любоваться своим красавчиком.
— Фу…, как вульгарно — красавчиком. Почему?
— Потому что спящим будешь. Я разбужу тебе поцелуем, как ты сегодня меня.
* * *
Вечером на празднование дня рождения Дарьи были приглашены Аглая с Семёном, Сергей и две подружки. Борис Алексеевич и Яна Дмитриевна, родители Даши, наконец-то познакомились с пращурами Сергея. Торжество не затянулось допоздна, Семён с супругой уехали ночевать к Наташе.
— Папа, мама, разрешите мне сегодня остаться ночевать у Сережи! — Интонация произнесенной фразы была скорее внушением, чем просьбой.
— Борис, разрешим? — Мама прокашлялась, поперхнувшись фразой дочери.
— Я им доверяю. — Лаконично ответил папа.
Даша поцеловала папу дольше обычного, прижав его за шею. Дежурный чмок в щеку мамы. Пакет с чем-то уже висел в прихожке, его Сергею в руки. Дверь тихо прикрылась, заглушая веселые шаги молодых людей.
— Во-о-от…. Надо было взять ребёнка из детдома. — Борис сильно страдал от предчувствия, что такие ночные расставания с дочерью будут всё чаще и останутся они одни.
— Да-а-а. Улетает наша птичка. — Яна была согласна с мужем. — Правильно ли мы поступаем, разрешая?
— Держать её взаперти, приставить к ней надсмотрщицу? Они уже сделали главное…. И как я понимаю, совершают акт каждый удобный момент. Доверимся им…, судьбе….
— В кого же она такая любвеобильная…?
— Возможно в мою маму…. Как вспомню её ссоры сначала с отцом, потом с двумя отчимами…. Бросай уже уборку, всё и так чисто… иди ко мне…. Да, меня завело то, что сейчас происходит в их отношениях.
— О-о-о! Да… очень хорошо тебя завело. Но сначала отдадим почести богине здоровья Гигиее. Иди сначала ты. Охлади Буцефала… хи-хи. Сегодня можно будет пошалить.
* * *
Женщина вошла в спальную обнажённой. Давно она так не делала — два шрама уродовали низ живота.
Через два года после рождения дочери, Яну сбил автомобиль. Удар пришёлся в главную точку женщин — репродуктивные органы. Рожать она больше не могла — вырезали матку. Да и какие-то нервы в тазу были повреждены, больше оргазмов Яна тоже не ощущала. С мужем занималась сексом только из уважения к нему, подстёгивала его либидо стонами, разнообразием поз, фелляцией. Этим она старалась не напоминать ему о своей ущербности, заодно отдавала ему дань, за то, что он, тогда ещё двадцатитрехлетний страстный парень, не бросил, как это делают слабые духом люди. Не получая физического удовольствия, она всё же удовлетворялась ментально, настроение у неё улучшалось. Да и с физиологией, в плане наполненности организма тестостероном, было всё прекрасно. Из пяти женщин сидящих в бухгалтерии, только она не страдала без мужских ласк и гормонов, только она могла сказать: "Муж сказал, то-то. Супруг сделал так-то. Мы с мужем ездили туда-то". Трое из женщин были разведены, одна вдова. Все сплетничали о женщинах из других отделов, об их отношениях с мужчинами. Яна понимала, что и её за глаза обсуждают коллеги и всё же была рада, что судьба к ней более благосклонна, чем к остальным женщинам.
