Перед огромным гаражом, в котором разместились пять машин, была припаркована ярко синяя «Хонда», мелочь, которую он три недели назад подарил своей младшей сестре Бреанне на её двадцать пятый день рождения. Не успев припарковать машину, мужчина увидел в зеркале заднего вида, как она выходила из двери и спускалась вниз по каменной лестнице. Даже с расстояния в несколько футов Макс заметил, что сестра была чем-то расстроена. Выйдя из «Порше», он побежал ей навстречу.
— Что случилось?
— Где ты был? — спросила она осуждающе, как будто бы брат обладал телепатическими способностями и должен был знать, что его ждут.
Чтобы не расстраивать её ещё больше, Даттон не стал рассказывать о своём визите к врачу и вместо этого сказал:
— Мне нужно было выполнить несколько поручений. Что произошло?
— Я беременна!
Выросший с четырьмя сёстрами, он научился сначала всё хорошенько обдумывать, прежде чем показывать свою реакцию. Мужчина провёл пальцами по волосам — стратегия, чтобы оттянуть время, перед тем, как ответить. Бреанна жила вместе со своим парнем. Они были помолвлены. Случаются вещи и похуже.
— Джои знает об этом?
Она опустила голову ему на грудь.
— Он сказал, что ещё не готов для детей.
Чёрт. Сестра плакала. Макс почувствовал жар, закипающий в нём, когда повернулся и пошёл обратно к машине.
— Я сейчас же поговорю с ним.
Бреанна вцепилась в его рубашку, вынудив протащить её за собой, в то время как угрожала ему, что никогда больше не обмолвится с ним и словом, если только один единственный волосок упадёт с головы Джои.
Макс стремительно развернулся и посмотрел в её большие карие глаза.
— Чёрт возьми, Бреанна! Я ничего не сделаю ему. Так что же ты собираешься делать? Хочешь сидеть здесь и плакать?
Плач девушки превратился в рыдание.
Даттон закатил глаза. Никогда раньше он не видел её настолько опустошённой.
— Хорошо, хорошо, — сказал мужчина и положил руку на её хрупкие плечи. — Давай зайдем внутрь, и всё обсудим.
Макс проводил Бреанну обратно в дом, вверх по каменной лестнице через двустворчатую дверь и отделанный чёрными и белыми мраморными плитами вестибюль, направляясь во вместительную кухню с окном во всю стену, через которое открывался вид на Беверли Хиллз, от которого захватывало дух.
Даттон положил свои ключи и портмоне на гранитную столешницу с чёрными прожилками и развернул Бреанну к себе лицом так, чтобы у неё не осталось другого выбора, как смотреть на него.
— Всё хорошо, — сказал он. — Всё будет хорошо. Тебе просто нужен план. Скажи мне, что ты намереваешься делать.
