Это не займет много времени.
После того, как она смягчилась под ним, он прервал поцелуй, чтобы удержать ее
лицо, его губы были прямо над ней. Он подождал, пока она не откроет глаза, и он сможет
видеть ее лицо. Она все еще тяжело дышала от ее оргазма, и хотя ее глаза были широко
раскрыты, когда она смотрела на него, они не казались такими напуганными. Он прижал
свой член к ней немного сильнее. Ее глаза вспыхнули безошибочным желанием. Это
сказало ему то, что нужно, и это было хорошо, потому что он едва ли мог еще думать.
Джеймс засунул свой пульсирующий член в свою горячую девственную бухту и
похоронил себя в ней по самые яйца.
Селеста почувствовала интенсивную наполненность, а затем резкое ощущение
чего–то упругого глубоко в ее теле, внутри ее влагалища, куда Джеймс только что засунул
свой член! Была какая–то боль, но странно, она не хотела, чтобы он вышел из нее. Она
нуждалась в нем. Жаждала этого, если так можно сказать. Было ощущение чего–то, без
чего она не могла жить в данный момент.
Он застонал и снова поцеловал ее, его язык охватил ее рот уже иначе. Джеймс, казалось, точно знал, чего хочет от нее, поэтому она позволила вести себя. Она больше не
контролировала свое тело. Ее муж держал все под контролем.
– Я как будто в раю, – сказал он ей в губы. – Тебе больно?
– Нет, Джеймс,– ответила она и покачала головой. – Мне нужно больше.
Его глаза вспыхнули, и Селеста подумала, что он был доволен ее ответом, потому
что он прижал губы, чтобы поцеловать ее снова. Когда его язык закружился и ворвался в
ее рот, он начал двигать бедрами, заставляя его жесткий член скользить и выходить из нее.
Поначалу медленно, но проникновение его требовательной плоти становилось более
интенсивным, чем дальше он заходил. Жало боли исчез полностью, и на его месте начался
поглощающий огонь желания и вожделения. Джеймс продолжал сильнее, сильнее, с
каждым толчком, и она не могла сдерживать потребность своего тела двигаться. Она
почувствовала липкий пот и запах кожи и обнаженных тел.
Его яйца ударялись по ее чувствительному влагалищу, когда он двигался, и
поэтому она начала двигаться в своем собственном направлении, против его толчков, заставляя его погружаться глубже с каждым толчком, их тела были полностью связаны.
Селеста поняла, что ее способность сохранять свое тело неподвижным абсолютно
невозможна.
Это происходило снова. Такое же чувство, что он сделал с ней ранее, когда она изо
всех сил стремилась к тому, чтобы кончить. Джеймс вошел в нее мягче с видом дикой
