.
Его лицо потемнело.
— Он убивает тебя, так что скорее должно быть наоборот. Ты должна чувствовать себя слабее.
Боже, как она ненавидит это слово.
— Что ж, я не слабею. А теперь скажи мне, есть какой-нибудь другой способ избавиться от этой штуки, кроме как передать ангелу?
— Нет.
— У тебя есть компьютер? Книги?
Арес посмотрел на нее так, словно она задала какой-то каверзный вопрос.
— А тебе зачем?
— Это называется поиск, древнебиблейский легендарный парень. Я не собираюсь сидеть сложа руки и ничего не делать. Может быть, ты что-нибудь упустил в том, что касается избавления от агиштуки и разрыва связи с церберами.
Его бровь поползла вверх.
— Поиск в интернете?
Кара фыркнула:
— Загуглить можно что угодно. — Она проигнорировала его хмыканье. — Можешь отпустить меня наконец?
— Не знаю. — Арес наклонился к ней, и ого… у него была эрекция. Да еще этот низкий, хриплый голос. Ее мозг не мог определиться, начинать ли ей нервничать или возбуждаться, но тело опередило разум. Между бедер стало жарко, груди набухли, а дыхание участилось.
— Ты обещаешь делать то, что я скажу? Дело вот в чем: если ты умрешь — миру настанет конец. С этого момента ты слушаешь меня, потому что ты всего лишь… всего лишь… — Арес нахмурился, словно подыскивая подходящее слово, а когда заговорил снова, его голос стал просто-напросто рычанием. — Пешка. В этой игре ты всего лишь пешка, а я играю на победу.
Пешка? Гребаная пешка? Прощай, возбуждение. Девушка допускала, что Арес ей нужен и что в этом мире она без него пропадет. Но, по его словам, сейчас она — самый важный человек на планете.
— Я буду тебя слушать, но тебе нужно проявить ко мне хоть немного уважения. Вовсе не похоже, что я просто пешка. Скорей уж я ферзь.
У него на виске запульсировала жилка, и Кара осмелела. От метки на груди исходило ощущение силы, наполняя душу смелостью, которой она лишилась после того вторжения два года назад. Понизив голос до возбуждающего шепота, девушка прикусила мочку его уха:
— Шах и мат.
Во второй раз за два дня и в третий — за полгода Эрик Вагнер прибыл в берлинский штаб Эгиды. Обычно он не возражал против этого — он любил немецкую еду, пиво и женщин. Но сейчас у него не было времени предаваться своим слабостям, и от этого он начинал раздражаться.
Что еще хуже, чтобы получить доступ к «внутренней кухне» Эгиды, ему пришлось принести присягу официального Хранителя. На его взгляд, вся эта организация была слишком радикальной, закрытой и несобранной — Эрик предпочитал более строгое и структурированное управление военными силами. Но когда стало ясно, что Эгида ничего менять не собирается, он отдал единственное украшение, которое носил — кольцо Армии, — чтобы в Эгиде могли выгравировать на нем свою эмблему-щит и зарядить защитной магией.
