Я не понимала, отчего так: отец в гости зовет и внучку рад видеть, но всё с оглядкой на маму. А она воспринимает это с явным неудовольствием, и нормального общения не получается. Несколько раз я пыталась поговорить с ней, но мама отмалчивалась…
В выходной я предложила мужу навестить родителей. Обычно такой инициативы от меня не исходило, и он с недоумением согласился. Побыв немного у моих, они с Жанной отправились к его родным, а я пообещала подойти позже. Оставшись втроем, я начала разговор о квартире и прописке… Стараясь не замечать недовольства мамы, я рисовала перспективу, и вдруг она взорвалась.
– Какая прописка, какое будущее?! Мне на улицу выйти стыдно. На меня пальцем показывают… Ты постоянно разъезжаешь с мужчинами, ребенок у тебя неизвестно от кого, и квартиру ты заработала в постели с начальством.
Я попыталась остановить ее.
– Откуда такой бред?
– Откуда?! – она перешла на крик, вытолкав из комнаты пытавшегося ее успокоить отца. – Твой муж рассказывал об этом дома и даже просил своего дружка, Коляна, следить за тобой. А Светочка, сестра твоего муженька, обо всём, в подробностях, со всей улицей делится… – она заплакала. – Доча, почему ты не живешь, как все люди? Когда же это закончится…
Я молчала, понимая – любые слова будут восприняты не так. Не было злости ни на мужа, ни на его сестру, было равнодушие и безразличие. Я знала, что никому ничего не докажу и доказывать не стану, а буду поступать как сочту нужным, ни перед кем не оправдываясь.
Возникло ощущение, что в душе захлопнулась какая-то теплая дверца. Спокойно попрощавшись, я пошла к дому родителей мужа.
Они пили чай на веранде, и, посидев немного для приличия, я заторопилась домой. Никто нас не удерживал и навещать не приглашал. Мужу я не сказала про скандал и про обещанную квартиру – просто, исполняя супружескую повинность, перестала предохраняться. А еще, замечая оценивающие взгляды мужчин, иногда подумывала: «Если так считает муж и другие, то почему не позволить себе развлечься, чтобы не страдать от напраслины».
На работе всё шло своим чередом, и, оформляя предстоящую командировку, я принесла шефу документы на подпись. Он отложил их в сторону.
– Ирина Юрьевна, командировка отменяется, вам придется временно исполнять обязанности начальника отдела, так как Яков Моисеевич заболел.
Я забеспокоилась.
– С ним что-то серьезное?
– Нет, но дней десять проболеет.
Взяв у секретаря запасной ключ, Александр Владимирович проводил меня в кабинет.
