У некоторых сов помимо названия вида подписаны клички: Хоскин, Бру, Сараби. Аниса задерживается у клетки с совой-сипухой и хмурится, читая кличку. Блодьюведд?
Сова смотрит на нее, а Аниса бормочет под нос:
– Блен-да-мед.
– Точнее БЛО-да-вет, – раздается позади дружелюбный голос.
Аниса оборачивается к дрессировщице совиного шоу, темнокожей женщине по имени Иззи. Ее волосы убраны под яркий шарф, на руках перчатки, она заходит в вольер, держа корзинку с кормом.
– На валлийском это означает «лицо как цветок».
Аниса краснеет и опять переводит взгляд на сову. Она еще никогда не видела сипуху так близко и не считает, что та похожа на цветок. В то же время совиное лицо в форме сердца кажется чуждым, жутким и прекрасным, подобно луне на закате солнца, и должно быть какое-то особое слово для цвета крыльев, отливающего перламутром, но не жемчужного.
– Это мальчик или девочка? – спрашивает Аниса.
– Знаешь сказку о Блодавет? – улыбается Иззи. – Эта прекрасная женщина была сделана из цветов и могла превращаться в сову.
– Чушь какая-то, – хмурится Аниса.
– Это из книги сказок «Мабиногион», там полно чуши, – хихикает Иззи. – Если честно, я тоже не думаю, что Блодавет на нее похожа. Эта сова – одна из самых наших проблемных птиц. Но она из Уэльса, поэтому ей дали валлийское имя.
Аниса заглядывает Блодавет в глаза. Они чернее, чем у нее.
– Она мне нравится, – заявляет она.
* * *
Стая сов называется парламент.
Совы не к добру.
В то лето, когда сова убила петуха, их страну бомбил Израиль. В мыслях Анисы то лето всегда связано с совой, а не с войной – войну она не помнит. Сражений она не видела. Но помнит звук, который скорее ощутила, чем услышала, – бухнуло так, что земля содрогнулась и от удара загудели кости. Потом бухнуло еще раз и запахло карбидом, а отец подхватил ее на руки и понес в убежище.
Она помнит холод; потом – гнев и плач; едва слышные разговоры, доносившиеся до ее кровати, – голос матери, из-за плохого интернета механический и приглушенный. Она говорила из Лондона сквозь рыдания на смеси английского и арабского, путаясь в акцентах. Голос отца, всегда спокойный и размеренный, в который прорывалось напряжение, как в тот раз, когда кузен тыкал проводом в лапку дохлой лягушки, и та дергалась.
Она помнит, как спрашивала у бабушки, не из-за совы ли на них напал Израиль. Бабушка рассмеялась так, что Анису охватило ощущение пустоты и потери.
– Ш-ш-ш, только не говори израильтянам! Сова убила петуха – у них появится еще один повод, чтобы напасть! Сова в Ливане убила петуха, и правительство это допустило! А ну бегом уходите с мостов!