— Подойди, Мари.
Ох. Я приблизилась, как зачарованная наблюдая за наливавшимися золотом глазами. Вопрос вырвался сам.
— Кто ты?.. — собственный голос показался слабым и тихим, и я замолчала в замешательства.
Усмешка Джона сделалась странно мягкой, почти нежной.
— Твой опекун, Мари, и тот, кто о тебе заботится, — так же нежно ответил он и добавил. — Встань здесь.
Он указал перед собой и расставил ноги. Я послушно встала между ними, спиной к столу, покорно ожидая дальнейшей участи. Что-то во мне сдалось, и я позволила тёмному огню медленно разгореться внутри в предвкушении удовольствия. Джонас начал неторопливо, явно растягивая мгновения, расстёгивать пуговицы пеньюара, но не до конца. Ровно для того, чтобы… освободить низ живота, откинув края ткани. Горячие ладони Джона легли на мои бёдра, и он замер, разглядывая открывшееся зрелище. Я же тихонько опёрлась о стол ладонями, прислонившись к нему — коленки вдруг ослабели, а бусины с новой силой дали знать о себе, заставив тихо вздохнуть. Джон наклонился, согрел дыханием чувствительную кожу чуть ниже корсета, а потом переместил руки на талию и легко усадил меня на край стола. И я знала, что он попросит дальше.
— Раздвинь ножки.
Мой следующий вздох был глубже, от него грудь приподнялась сильнее, привлекая внимание к острым, напряжённым вершинкам, спрятанным в кружеве. Я развела колени, бесстыдно широко, открывая себя, и чуть откинулась назад, поставив ладони на шершавое сукно. Внутри всё дрожало в ожидании, и ни единой мысли о том, насколько низко я пала и… какой развратной выгляжу со стороны. Нас ведь в самом деле никто не видел, и никто об этом не узнает. Кроме Джеффри, но это совсем другой разговор. Джонас не торопился вставать с кресла, разглядывая меня с явным удовольствием, однако и прикасаться тоже не спешил, заставляя дрожать сильнее с каждым мгновением. Я едва удерживалась на месте, сражаясь с безумным, непреодолимым желанием задвигать бёдрами, вынуждая бусины между мягкими складками скользить на нити и доставлять мне ещё больше наслаждения. Ладони Джонаса провели по моим бёдрам и остановились над чулками, он придвинулся ближе и заглянул в мои широко распахнутые глаза.
— Хочешь кончить, малышка? — мурлыкнул он, блеснув в полумраке кабинета налившимися золотом глазами, а сквозь рубашку я заметила, как пробивается голубоватое сияние.
— Хочу, — послушно прошептала сухими губами и неосознанно облизнула их.
— Попроси меня, Мари-и, — Джон подался вперёд, одарив меня жадным взглядом. — Как ты хочешь, чтобы я это сделал?
