Жалко ли ему их?..
— Раньше не жалел… — нехотя ответил Виталик.
— А теперь? — настойчиво спрашивало внутренне озарение.
— Ну, если подумать, то жалко…
— Только «подумать»? — переспросило Озарение.
— Да! — вызывающе ответил Виталик и почувствовал новый приступ дурноты. — Да нет, вру! Мне их действительно жалко! — крикнул он, благополучно срываясь с места и устремляясь в ванную.
Когда он вернулся в комнату, в окнах всё ещё было светло, и освещение было всё то же — яркое, фантастическое.
— Чёрт бы их побрал, эти белые ночи! — проворчал Виталик и собрался было взглянуть на часы, как новый приступ дурноты умчал его в ванную.
— Сколько это ещё будет продолжаться? — спросил он неизвестно кого, устало падая в кресло.
— Сколько понадобится! — ответило Озарение и снова вернуло его к эпизодам прежней жизни.
Опять рестораны… опять девочки…
— Неужели не жалко их? — настойчиво спрашивало Озарение.
— Вот эту блондиночку пожалуй жаль! — ответил Виталик. — У неё такое милое лицо. И взгляд такой доверчивый, кроткий…
— А вот эту чернушку не жаль! — отнёсся Виталик к другому эпизоду. И тут же вынужден был бежать в ванную. — Да ё…!
Из ванны он вернулся, шатаясь от слабости с бутылкой минеральной воды в руках.
— Так что? Не жаль эту девушку? — спросило Озарение про Чернушку.
Виталик устало прикрыл глаза, всматриваясь в воспоминание…
— У неё лицо продувной бестии… — помолчав, сказал он.
— То есть, тебе её не жаль? — уточнило Озарение.
— Нет… — с вызовом ответил Виталик и тут же опять сорвался с места.
— Так жаль или нет? — настойчиво спрашивало его Озарение, когда он снова вернулся в комнату.
— Жаль!.. — благоразумно ответил Виталик и тут же снова помчался в ванную.
— Не верю! — вдогонку услышал он голос.
Когда он вернулся в комнату, этот голос стал звучать всё настойчивей, тем не менее, оставаясь голосом внутреннего озарения. Виталик сосредоточился на воспоминаниях. Одно из них всплыло во всей ужасающей достоверности: ту самую, трогательную блондиночку подготавливали к будущей работе. Васёк — один из охранников «Белоснежек», — как называли они этих девочек, — зажимая ей рот, заваливал её на бильярдный стол в одном из игорных клубов, служивших им перевалочными пунктами. Сквозь неплотно прикрытую дверь Виталик слышал и видел всю эту сцену в самых омерзительных подробностях. Как зачарованный он стоял тогда возле двери и смотрел…
— Ну? Так тебе жаль их, или нет?! — настойчиво спрашивал Голос.
И тут Виталик впервые почувствовал, что ему действительно жаль эту девушку.
