Эмили проснулась перед рассветом, в час, когда бледный свет уже просачивается сквозь шторы, наполняя комнату приглушенными красками и тенями. Всю оставшуюся часть ночи она спала в объятиях Далтона и теперь прислушивалась, как он дышит ей в волосы, тяжело и чуть хрипло. Наверное, раньше он курил, подумала Эмили. А она раньше никогда не просыпалась обнаженной в одной постели с мужчиной. И одетой вообще-то тоже.
Далтон что-то пробормотал и теснее прижал ее к себе, глубже зарывшись лицом в ее волосы. Она знала, что они ему нравятся. Он сказал об этом в тот день, когда они познакомились.
— Ты проснулся? — спросила она.
— Нет.
— А голос у тебя такой, будто у тебя во рту уже пол-эклера.
— Значит, я проснулся только наполовину. Как ты спала?
— Как во сне…
Эмили перевернулась, чтобы смотреть ему в лицо. Так, глаза сонные, подбородок покрылся черными точками щетины, волосы на голове торчком, грубо очерченные, угловатые линии лица — это ее Джеймс.
— Мне надо встать, — сказал он. — Хочу отлить…
Эмили рассмеялась. Такой непосредственный… Далтон выбрался из постели и, спотыкаясь, направился в ванную, причем забыл закрыть за собой дверь, но тут же, правда, вспомнил, что не один, и закрылся.
Интересно, жил ли он когда-нибудь с женщиной, подумала Эмили.
Да, ответила она сама себе. Та загадочная блондинка, та женщина, которую Эмили ему напомнила, — она спала с ним и наверняка оставалась на ночь. Может, Джеймс до сих пор ее любит.
Эмили села на постели, нахмурилась. Что если спросить его о бывшей любовнице? Просто узнать о ней побольше, что здесь такого! Или сразу после их первой ночи это будет глупо?
— Что-то случилось?
Голос Далтона заставил ее очнуться. Эмили подняла на него глаза и вдруг поняла, что сидит в обнимку со своей подушкой. Может, он подумал, что она баюкает ее, крепко прижав к груди.
— Ничего.
— Ты хмуришься.
Эмили попыталась улыбнуться, но вышло у нее как-то не очень.
— Все нормально. Мы уже встаем или поспим еще немного?
Джеймс посмотрел на будильник.
— Давай останемся в постели. — Он забрался под одеяло и улегся рядом с ней, нежно прижав к себе и прильнув бедрами к ее ягодицам.
— М-м-м. — Эмили растаяла от чувства щемящей близости к его мощному телу. Никогда она не испытывала такого блаженства, такого спокойствия, такой защищенности. Она поерзала, устраиваясь поуютнее.
