…Спустившись до четвертого уровня, Отари застал обстановку оживленной деятельности, знакомую еще по земным учреждениям. Формально здесь сходились все нити управления экспедицией — лишь управленец мог знать, насколько формально. Но, по крайней мере, здесь принимали решения. Отыскивая глазами указатель нужного сектора, он чувствовал, как в груди поднимается неприятное волнение. Ведь он, по сути, обрекает себя на холодную войну с руководством — то, от чего он ушел на Земле, возвращалось сторицей. И не хотелось — ох как не хотелось! — начинать с конфликта, который, он знал, будет тлеть годами. Как у всякого нормального человека, самозванство вызывало внутренний отпор — но как у координатора, облечённого ответственностью… «Иначе нельзя, — убедительно говорил себе Отари, — другого случая может не представиться…»
Указатель отыскался почему-то на потолке — большими светящимися буквами. Выбрав коридор, Отари зашагал по нему, ведя взглядом по безликим дверям — хоть бы номера на них удосужились написать… Наугад толкнув одну из них, он очутился в небольшой комнате, сплошь заполненной экранами контроля. Перед ними, развалившись в кресле, скучал дежурный. Собираясь уже отступить, Отари вдруг ухватил взглядом знакомое лицо — на одном из экранов внутреннего наблюдения мелькнул насупленный лик Бронтома. Что-то неслышно говоря, он стоял с каким-то замызганным техником у распахнутой двери в коридоре, отделанным розоватым пластиком. Техник пожимал плечами, эрмиер гневался. Наконец, ткнув пальцем куда-то вверх, он повернулся и захлопнул за собой дверь — в глаза бросилась черно-желтая надпись: «Грандэрмиер Эш Телал Бронтом».
Отари сразу понял свою ошибку — коридоры сектора отличались по цвету отделки. Придется возвращаться… Но, сверившись с часами, он понял еще, что спешить некуда. А появиться сейчас — еще неизвестно, как отреагирует Бронтом без страховки солидных свидетелей. И, еще раз посмотрев на часы, Отари внезапно успокоился. Он привык доверять своим внутренним побуждениям, а сейчас ему решительно не хотелось встречаться с Бронтомом и его командой. И холодный рассудок подтвердил — точно, до срока он успеет…
…Бесшумно закрыв дверь (дежурный так и не заметил постороннего), Ило не спеша двинулся к центру, положившись на свою интуицию, а вернее сказать — на случай… В жилой части бывшего корабля располагались кабинеты, а не лаборатории — здесь явно занимались переработкой, а не добычей информации. Где же добытчики? Ответ на этот вопрос координатор получил ниже — там, где раньше размещались двигатели и генератор. На месте массивника зияла огромная полость верхнего трюма, обеспечивающая плавучесть всей махины станции. Шахты ствола здесь заканчивались, пришлось воспользоваться клетушкой служебного подъемника — и Отари уже почти чувствовал, как на плечи давит трехсотметровый столб воды. Выйдя на уровне гравиконденсаторов, он начал спускаться по винтовой лестнице вдоль бесконечной глухой стены энергоблока, слегка задыхаясь и поминутно сверяясь с информашкой, словно боясь заблудиться. Боль в ушах заставляла время от времени судорожно сглатывать — давление было выше атмосферного, и продолжало повышаться. Наконец, выйдя на нижнюю площадку, он нашел входную дверь — вернее, люк. И вел он, казалось, в саму преисподнюю…
