Отлично подано, решил он, но его слова, казалось, не возымели действия. Он покосился на лицо герцогини – оно дышало холодом, суровостью и надменностью. Тем не менее он беззаботно рассмеялся, просто показывая, насколько кристально он правдив, и ухватил корзиночку.
– Ха-ха-ха! – звонко докончил он и направился к двери аллюром, представлявшим нечто среднее между величавым шагом и стремительным галопом.
Но не успел он вырваться на простор, как герцогиня завизжала ему вслед.
– И-и-и-и, и-и-и-и, и-и-и-и! – вырвалось из ее уст.
Теперь вам следует вспомнить, что происходило все это около полудня, когда любой молодой человек предельно вял и слаб, а потребность в двенадцатичасовой взбодрительной дозе все больше и больше дает о себе знать, подтачивая его дух. Залей Мервин за воротник парочку стопок, он, без сомнения, встретил бы опасность лицом к лицу и вышел бы из положения с развернутыми знаменами. Он поднял бы брови. Он был бы небрежен и закурил бы сигару. Но, обрушившись на Мервина, пребывающего в состоянии упадка, этот визг полностью вывел его из равновесия.
Теперь герцогиня принялась вопить «Держи вора!», и Мервин поступил крайне безрассудно: вместо того чтобы, не теряя головы, небрежно сигануть в проезжающее такси, он совершил серьезный стратегический просчет – взял ноги в руки и припустил по Пиккадилли.
Естественно, ничего хорошего из этого не вышло. Восемьсот человек, возникнув неведомо откуда, жаждущими руками ухватили его за ворот и ремень брюк, и не успел он опомниться, как уже переводил дух в полицейском участке на Вайн-стрит.
Дальнейшее слилось в неясный туман. Участок внезапно сменился залом полицейского суда, и он увидел перед собой судью, который смахивал на филина с примесью хорька.
Затем последовал диалог, сохранившийся у него в памяти лишь отрывками.
ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Услышав крики «Держи вора!», ваша милость, и заметив, что обвиняемый бежит очень резво, я произвел задержание и отвел его в участок.
СУДЬЯ. И как он вел себя в участке?
ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Вроде как безучастно, ваша милость.
СУДЬЯ. То есть соучастников его вы не задержали?
Смех в зале.
ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Выяснилось, что он пытался похитить клубнику.
СУДЬЯ. Но как будто остался на бобах?
Смех в зале.
Ну-с, молодой человек, что вы можете сказать в свое оправдание?
МЕРВИН. А… э… я…
СУДЬЯ. Именно вы. (Смех в зале, к которому присоединяется и его милость.) Десять фунтов штрафа или две недели заключения.
Ну, вы сами понимаете, как неприятно все это было сыну моего кузена. В чисто театральном смысле судья буквально согнал его со сцены, по-свински присвоив все выигрышные реплики и с самого начала заручившись симпатиями зрителей; а сверх всего этого подходил конец квартала, за душой у Мервина остались только фунт два шиллинга три пенса, и вдруг ему ставят ультиматум: либо десять фунтов на бочку, либо две недели в узилище.
