– Так пойди и купи, черт бы тебя побрал, – сказал Уффи, поворачиваясь лицом к стене.
– А что, в декабре можно купить клубнику?
– Конечно. У «Беллами» на Пиккадилли.
– Наверно, жутко дорогая? – спросил Мервин, опустив руку в карман и ощупывая один фунт два шиллинга и три пенса, на которые ему предстояло дотянуть до конца квартала и получения очередного пособия. – Стоит уйму денег?
– Вовсе нет. Дешевле некуда.
Мервин испустил вздох облегчения.
– По-моему, больше фунта за штуку мне платить не приходилось, ну, от силы тридцать шиллингов, – сказал Уффи. – На пятьдесят фунтов можно купить целую кучу.
Мервин испустил глухой стон.
– Не хрипи, – сказал Уффи. – А если не можешь, хрипи где-нибудь еще.
– Пятьдесят фунтов? – повторил Мервин.
– Пятьдесят… или сто, не помню точно. Это по части моего камердинера.
Мервин молча взирал на него, пытаясь решить, не наступил ли момент выпотрошить Уффи.
Когда дело шло о займах, сын моего кузена Мервин всегда отличался проницательностью и хладнокровием. Он умел прозревать будущее. Очень давно он заключил, что было бы глупо растранжиривать Уффи, перехватывая то десять шиллингов, то фунт. Предусмотрительный человек, считал он, имея в загашнике такого вот Уффи Проссера, бережет его, пока не возникнет ситуация для солидного потрошения типа «пришли, старина, с подателем сего двести фунтов, или моя голова ляжет в духовку газовой плиты с включенным газом». Годы и годы он приберегал Уффи для такой вот настоятельной необходимости.
И решить ему оставалось лишь вопрос о том, может ли возникнуть еще более настоятельная необходимость. Вот о чем он спрашивал себя.
Затем до него дошло, что Уффи не в том настроении. По оценке Мервина, если бы мать Уффи на цыпочках подошла к его изголовью и попыталась выцыганить у него всего пять шиллингов, Уффи восстал бы с одра и оглушил ее бутылкой с минеральной водой.
А потому с легким вздохом он отказался от этой мысли, выбрался вон из спальни, а затем вниз по лестнице на Пиккадилли.
* * *
Пиккадилли показалась Мервину паршивейшей улочкой. Она, поведал он мне, кишела людьми и всякими другими гнусностями. Некоторое время он брел по тротуару куда глаза глядят, а затем уголком одного обнаружил, что находится в присутствии плодов земных. Магазин по его правому борту ломился от них, и тут он убедился, что стоит перед витриной «Беллами».
Более того: в корзиночке посреди изобилия ваты и синей бумаги уютно угнездилась горка клубники.
И, глядя на нее, Мервин мало-помалу увидел, как все можно устроить с минимумом неудобств и максимумом выгоды для всех заинтересованных лиц. Его дядя Джозеф (по материнской линии) имел у «Беллами» открытый счет.
