И вот он, наконец, представал перед глазами пораженных его необычным видом теперешних, новых его владельцев.
В большинстве случаев – это было какое-то стройное, соразмерное творение природы, скрупулезно сотканное из останков различных человеческих существ. Быть может, даже выражавших при жизни непримиримую враждебность друг к другу…
Теперь же все они, нынешние мертвецы, успокаивались навеки: кто в достойном его прежней жизни, взаправду великолепном мраморном гробу, кто в каменном семейном склепе, а кто и в рыхлой, замусоренной донельзя почве, на самом что ни на есть заброшенном уголке какого-то забубенного городского кладбища…
Везалий мысленно, но каждый раз молился за души неизвестных ему своих современников и радовался, что ему удалось настолько здорово подобрать все эти находки одна к другой, что даже получившийся на самом деле скелет, показался ему каким-то чересчур бравым, вроде бы даже одушевленным существом. Матово – гладкий череп этого странного создания излучал вполне самодовольную улыбку, которая постоянно рождалась в глубинах его темных надбровных впадин, где когда-то вращались, наверняка же, большие и выразительные глаза.
Эта загадочная улыбка неудержимо стекала куда-то вниз, стократно усиливалась на здоровых и крепких зубах, сохранивших свою первозданную белизну, несмотря ни на какие невзгоды, терзавшие при жизни их незадачливого владельца. Изящные кисти рук, вообще – то нанизанные на веревки, строго филигранные косточки фаланг, принадлежавшие разным людям, а теперь вот сотканные в новом своем единстве, – свидетельствовали о великом замысле Творца, из праха, из ничего, сотворившего некогда мыслящее, веселящееся и страдающее существо…
Разгадка великой тайны требовала от человека крайнего напряжения всех его умственных сил.
Что же, на пути к предстоящей смелой разгадке был сделан довольно важный шаг. Это было одно из пока еще маленьких, но уже закономерных их достижений.
И залогом предстоящих, куда более значимых побед.
Пока же следовало распространять по городу лживые слухи, будто этот скелет, посмотреть на который сходилось необозримое количество всех желающих, в готовом виде был привезен непосредственно из веселящегося вечно Парижа, где их там изготавливают в любой мастерской.
Так было гораздо безопасней. Потому что агенты инквизиции никогда не дремали.
* * *
Между тем у самого Везалия не заладились дела и в местном, Лувенском, университете. Ему хотелось как можно больше работать. Он жаждал все новых и новых открытий.
