— Не к Свояте, а к Никифору Палычу! — ответил вместо Артемия Роська. — Крепость, конечно, жечь незачем, но уходить надо. Мы со своими самострелами такую ладейную рать устроим, да хоть на нурманов иди! А не захочет Никифор с Корнеем ссориться, так нас Ходок возьмет. Мы в пять десятков самострелов любую ладью захватим, сами себе хозяевами станем и — гуляй, не хочу!
— Так. Значит, двое — за бунт, — подвел итог Мишка. — А ты, Демьян? Что бы ты на моем месте делал?
— Я на твоем месте уже побыл… немножко, когда дед велел мне старшинство принять. И мне не понравилось, больно хлопотно, я и от городового боярства-то обалдел, а тут вообще все на себе тащить. Не-а, братец, давай-ка сам разбирайся. Я тебя когда-нибудь подводил? Нет, не подводил! И сейчас не подведу, а думай ты сам. Варлам, кстати, на коня твоего глаз было положил. Негоже, говорит, рядовому на таком коне ездить. Ну я ему объяснил, пока ты дрых… — Демка изобразил свою «фирменную» мрачную ухмылку. — Больше почему-то не хочет Зверя себе забирать. Так что спину прикрою, можешь рассчитывать, но уходить мне чего-то неохота. Дом бросать, родителей, Кузьку… Не, не хочу.
— Ишь, на коня позарился, с-сучонок! — пробормотал себе под нос Илья.
— А ты, Матюш, что скажешь? — обратился Мишка к Матвею.
Матвей сначала помолчал, так долго, что Мишка уже решил, что не дождется ответа, а потом быстро забормотал с каким-то, похожим на истерическое, придыханием:
— Это испытание. Стерпеть надо, стерпеть, доказать, что ты и это тоже можешь выдержать. Все же смотрят, ждут: что ты сделаешь, как себя поведешь? Сейчас Корнею уже, наверное, докладывают, что мы тут собрались и шушукаемся. Значит, еще внимательнее смотреть станут, будут думать: до чего мы договорились? Испытание, Минь, ты только выдержи, не сломайся. У тебя получится, сразу на бешенство не сорвался — молодец, давай и дальше так же, пусть видят, что тебя ничем не взять. Ты можешь, ты крепкий, ты светлый… — Голос Матвея становился все громче, а речь все торопливей и невнятней. — Мы все должны… выдержим, справимся… потом им все зачтется, а сейчас наша сила в терпении… выдержать, выдержать надо…
Дмитрий зло пихнул Матвея в плечо, и ученик лекарки замолк.
— Совсем ум за разум заходит… — Новый старшина, глядя на Мишку, качнул головой в сторону Матвея, словно упрекая Корнеева внука и в этом тоже. — Как он раненых-то лечит, такой?
— Хорошо лечит! — встал на защиту Матвея Илья. — И Бурей не ругал, а это — похвала. Теперь сам говори: что думаешь?
