Желудок электрика предательски заурчал первым. Ему, точно аккомпанируя, на расстроенном саксофоне отозвался вечно голодный желудок Чебурека.
— Так ты Пашка говоришь, что все телефоны в здании не работают. А взрослые, куда ваши подевались?
— Не видели мы никого. Кроме разве что завхоза, рыскающего вместе с подростками возле овощехранилища и ворот. А вот остальных: Савельича, медсестру, учителей, с той самой ночи дурной не видел.
— Не можем мы тут сидеть больше, — упер руки в бока Чебурек. — Я домой хочу.
— Я тоже домой хочу, очень, — тяжко вздохнул электрик, думая о жене, которая, наверное, с ума от беспокойства сходит. А дозвониться сюда не может.
— Они днём тихие. И свет, не любят, вон за нами не полезли, а ночью то, наверное, прыгали бы без страху как спецназовцы со стажем, — точно разговаривая сам с собой, поделился наблюдениями Воробьёв.
— Так мальцы мне надо подумать, поэтому я чуток посплю чего и вам желаю, — сказал электрик, снимая с вешалки женское пальто с меховым воротником и сворачивая его в рулон, положив под голову замест подушки.
— Здесь мы пока в безопасности, — произнёс электрик после нескольких секунд ёрзанья и добавил:
— Если будут ломиться в дверь, то отступать будем в окно. Ели наоборот, тогда за дверь. Но думаю если они до сих пор сюда не сунулись, то пока не определили наше местоположение. А может чем другим занялись. Картошку таскают из овощехранилища, работнички, — хмыкнул электрик и, открыв рот, широко зевнул. Затем поёрзал и прислонившись к стене заснул.
* * *
Темно за окном, небо чёрное снежное и не видно ни единой звезды, а фонарь за забором, так далеко, что его свет едва виден сквозь беспрестанно падающий снег.
Пашке не спиться, хоть и устал. Только Чебурек то и дело пытался вздремнуть, но тут же просыпался и часто моргал и тяжело дышал, в голове мальчишки вертелись навязчивые мысли.
— Я писать хочу, сильно нет мочи терпеть, — спросил Чебурек, разглядев, что Пашка тоже не спит.
— Иди в угол, за вешалками, и пописай, — и добавил, уставившись Генке в глаза. — А ты чего ждал, что в туалет тебя проводить решусь, а?
— Нет, что ты, — замямлил Чебурек и пошёл за вешалки с одеждой в угол. Закряхтел как старик и замолчал.
Пашка задумался. В тишине гардеробной было слышно, как журчит ручеек, испускаемый Чебуреком.
Снежная белизна за окном, давала чуток разглядеть круглолицего мужчину, что их спас. Он едва слышно посапывал носом. Невысокий, крепко сбитый, обычный, в общем то мужик. На героя из кинофильма Бронеславович не походил, но его появление в критической ситуации для мальчишек было сродни чуду. Пашка вздохнул и снова попытался заснуть.
