При последних словах крепыш, который, скорее всего, был блондином или светлым шатеном, о чём говорили и немного бледноватая кожа его лица, и такие же, как брови, «полупрозрачные» ресницы на глазах, с жалостью посмотрел на по-прежнему лежавшего на ступенях недавно вернувшегося с вылазки незнакомца.
–
Если бы он мог сейчас разговаривать, наверняка бы так и сказал, что его чем-то там, куда он ходил, обдало, или окатило, в общем, обожгло…
–
А ноги его сейчас чем «обдало»? – строго посмотрел на парня-скептика водитель. – Почему он, по-твоему, сейчас мало того, что пытался убрать их от заползшего сюда тумана, так ещё и попробовал при этом что-то про них сказать?
–
Да это он просто не в себе, вот и несёт всякую хрень!
–
Сам ты хрень несёшь всякую! – зло посмотрела на спорщика женщина, державшая на коленях обожжённую голову вернувшегося раненным из мглы человека.
–
Спорим, я сейчас выйду, похожу здесь и со мной ничего не случится!
–
Никуда ты не пойдёшь, – сердито зыркнул на парня водитель.
–
Ой, а то что, ты меня накажешь? – насмешливо ухмыльнулся в ответ нарушитель спокойствия, и тут в их перепалку вмешалась Ольга:
–
Послушай, не знаю, как тебя зовут, ты и в самом деле хочешь рискнуть собой неизвестно ради чего? А вдруг там и вправду что-то опасное! Пусть не туман, но что-то же поранило этого беднягу, при том, что хлюпиком он тоже не выглядит.
Слова спокойно выдавшей ему всё это Ольги подействовали на парня отрезвляюще.
–
Ну, не то, чтобы очень хочу… – замялся он, и тут масла в огонь подлила незнакомка, почти только что смотревшая на молодого смельчака со злобой:
–
Боишься, значит? Чего тогда было хорохориться?
–
Я? Боюсь? – крепыш в «Аляске» посмотрел на неё с вызовом, после чего повернулся к сидевшему на своём месте за баранкой водителю: – Папаша, открой дверь. Тут кое-кому надо кое-что показать…
–
Не дури…
–
Я говорю – дверь открой! А то я сейчас её выломаю.
Многообещающе качнув головой, в следующие секунды парень повернулся к выходу и как-будто стал примеряться, как ему лучше было пройти мимо лежавшего на ступенях раненного.
–
Ну, как знаешь. Человек ты взрослый, тебе и решать, – рука водителя потянулась к клавише управления дверью.
–
Вот я и решил, – всё не мог угомониться уже пробиравшийся мимо затронувшей его незнакомки парень.
Ещё пара-тройка мгновений, и дверь, в окна которой, казалось, застилавший за ними пространство туман уже по-настоящему ломился, услужливо перед ним распахнулась. Протиснувшись к ней и остановившись на последней ведущей из автобуса ступени, смельчак обернулся назад и оглядел всех, кто за ним наблюдал, с каким-то непонятным торжеством. Оглядел медленно, даже немножко надменно, и только тогда шагнул в ждавшую его за пределами автобуса и моментально охватившую со всех сторон белесую дымку. Вскоре о нём там напоминали лишь едва слышный шелест его балоньевой куртки да удаляющийся почему-то к задней части автобуса шум потревоженного недостаточно поднимаемыми им при ходьбе ногами рассыпанного по обочине мелкого гравия.
