Сергей Виноградов, новичок в экипаже, глазами заморгал. Растерянно так, наивно. И не хочешь, так рассмеешься, глядя на парня.
– Ого! – серьезно оглядывает всех Кораблев. – Да я вижу, экипаж в лице Виноградова возражает против такой постановки вопроса?
– Возражает, возражает – улыбаются Валерий Иванов и Евгений Мозов, кстати, тоже молодые ребята, и машут руками командиру. Уж чего, мол, там, давай садись за рычаги снова, не понимаем, что ли, пока погода хорошая – надо пахать.
И снова строго по нивелиру идет экскаватор, гремит ковшовая цепь, оставляя за собой ровную узкую траншею, куда ложатся красные дренажные трубки – рукотворные кровеносные сосуды земли. Зорко, напряженно следит за приборами машинист, отвлекся – не миновать огреха. Прыгают с одного рычага на другой (а их восемнадцать) сильные руки Виктора. Поле неровное, зазеваешься – нарушится градус уклона дренажной траншеи и не будет потом стока влаги к коллектору. Четко и слаженно действует экипаж. Керамические трубки должны лечь на дно траншеи подогнанные одна к другой, обернуться на стыках специальной лентой и обязательно присыпанные рыхлой землей. Не сделай так хотя бы в одном месте, заземлится дренаж, не будет толка от мелиорации. И надо спешить. Вон на краю поля кто-то на лошади показался. Наверное, колхозный мелиоратор Геннадий Иванович Бурнецов, а то и сам председатель «Советской России» Сергей Егорович Алексеев. Большие надежды возлагают они на мелиорированные поля. Хочется, ох как хочется им, чтобы в этом году, этой весной были они засеяны.
Как не понять хлеборобских чаяний этих людей Кораблеву. На одной земле одними заботами с ними живет. И не эти ли заботы поднимают его с постели сейчас до восхода солнца, гонят сюда, в поле, не они ли держат в постоянном напряжении мысль, не дают расслабиться мускулам. Он помнит позапрошлый год. Нескончаемые проливные дожди, когда вязли на бездорожье не то что трактора – лошади. А они, мелиораторы, работали. Обваливались дрены, воды в траншеях скапливалось сразу столько, что класть керамические трубки без подсушки было просто невозможно. Приходилось наращивать борта бункеров, ставить на них распорки, дважды проходить с экскаватором по одному и тому же месту. И все же экипаж Кораблева уложил в тот год за сезон семьдесят шесть километров дренажа, превысив директивную норму чуть ли не вдвое.
– Нам что помогало и помогает в деле, рассказывал Виктор, – дружба. Взаимозаменяемость. – Подумал, посмотрел на меня пристально, как приму? – добавил: – И самоотверженность.
