Когда они устроили его, Амос влил в горло рыбака резко пахнущий напиток. Вскоре
тот мирно захрапел.
- Это не надолго. Я отправлю его домой, когда мы закончим, - сказал Амос, прогнав
его товарищей к двери. Когда они ушли, он прошел мимо Каэла и сказал, не глядя. –
Принесешь мне пинцет?
Он давно работал с Амосом и знал, о каком пинцете идет речь. Пинцет нужного
размера, чтобы впиться в гладкий шип.
- Я буду вытаскивать, а ты сразу вытирай кровь, хорошо? – сказал Амос.
Каэл взял чистую ткань и прижал к первому шипу. Руки Амоса дрожали, пока он
цеплялся пинцетом. Но он упрямо хмурился, и его руки стали уверенными.
- Готов? – сказал он, Каэл кивнул.
Амос резко выдернул шип, и Каэл накрыл тканью рану. Он подумал, что крови
много, а потом Амос тихо выругался.
- Крюкосеть, - процедил он, показывая шип Каэлу.
Крюкосеть была одним из худших колючих кустарников. Шипы ее напоминали
рыбацкие крючки, с двумя остриями. Одно вонзалось в плоть, другое мешало вытащить
шип, не повредив при этом кожу.
- У меня нет времени, - Амос бросил шип в миску и схватил другой инструмент. Это
была длинная тонкая проволока, которой он убирал осколки из глубоких ран. Он вытащил
второй шип так, и острия вышли куда чище.
Они часами вытаскивали шипы, промывали раны и бинтовали их.
- Давно я не тратил зря столько времени… - Амос ворчал, заканчивая бинтовать
рыбака. Он мыл руки в миске и посмотрел на Каэла. – Видишь? Если бы тебя тут не было,
у меня на это ушла бы чертова неделя. Так что заканчивай бред с охотой и становись
целителем.
Они спорили о его будущем с его двенадцатого дня рождения. Обычно Каэл
скрещивал руки и напоминал Амосу, что охота – его мечта, что он имеет право пройти
Испытание пяти стрел. Но не сегодня.
- Исцеление любите вы, а не я, - сказал Каэл. Он знал, что слова звучат пусто.
К счастью, Амос не заметил.
- Не отрицай дар, мальчик. А у тебя есть тяга к целительству. Тебе придется с этим
столкнуться.
Это ему не нравилось. Не нравилось слышать это. И что с того? Это не меняло факта,
что ему не нравилось исцеление. Его не интересовали травы или мази, он хотел
приключений! Он хотел сражаться, защищать королевство. Глубоко в душе Каэл был
воином.
Но Судьба говорила иначе.
- Я пойду ужинать, - пробормотал он. Он не ждал Амоса, а пошел сразу к двери.
* * *
Шум в Зале оглушал, но ужин всегда был самым шумным приемом пищи. Когда небо
потемнело, все праздновали. Даже если у них были сломаны руки или ноги, они все еще
пережили день.
