— Ладно, ладно. — снисходительно молвил князь. — В конце концов — всё в руках русских. Сможете соответствовать высоким стандартам цивилизованного мира — милости просим, а нет — так уж не обессудьте.
Уже обращаясь ко всем Магистрам, Кронберг торжественно провозгласил:
— Братья, имею честь представить высокому собранию истинных один из древнейших артефактов, изображённых на нашем символе — Меч Тамерлана, изготовленный нашим братом Сайфом-кузнецом по заданию Несущего Свет Ибн Хальдуна.
После этих слов маленький круглый человек с пышными усами буквально вкатился в комнату, неся на вытянутых руках Меч. Подойдя к князю, он опустился перед ним на одно колено. Кронберг взял клинок в правую руку и взметнул его над собой. В тот же миг на небе раздался грохот, стало темно, а с кончика Меча скользнула молния и устремилась в небо. Вспышка на один миг осветила торжествующую фигуру князя с поднятым над головой Мечом.
«Ах, утону я в Западной Двине
Или погибну как-нибудь иначе, -
Страна не пожалеет обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут.
Они меня на кладбище снесут,
Простят долги и старые обиды.
Я отменяю воинский салют,
Не надо мне гражданской панихиды.».
Геннадий Шпаликов
За несколько дней до убытия на фронт, Николая ожидал еще один сюрприз, на сей раз приятный. Стоило этому человеку появиться в расположении цирка, как он, забыв обо всем на свете, подскочил к гостю и крепко обнял его. Гость, несмотря на свое субтильное, по сравнению с Николаем, телосложение, ответил крепким мужским объятием.
— Сколько же мы не виделись, Николаус? — в своей привычной шутливой манере начал Колоссовский.
Он отодвинул от себя парня, но, не выпуская из рук, рассматривал его, склонив голову набок.
— Возмужал, кажется, что еще крепче стал. Уже не Николка, а целый Николай! Да и жизнь, видать пообтрепала, вон складка меж бровей появилась.
— Полтора года почти, — наконец ответил на первый вопрос Николай, — А иной раз кажется, что целая вечность утекла. — вздохнув, добавил. — А что до жизни, то от нее все по голове получаю. Любимую потерял, Меч не нашел, зато предательства испил полную чашу.
— Да, брат, дела. Но ты не один такой, всем сейчас трудно, война.
Казимир Ксаверьевич, еще что-то говорил успокаивающее. Говорил, да понимал, что слова утешения — как раз то, что меньше всего нужно парню. Видел, что парень совсем скис, поэтому переменил тему:
— Ты что голову повесил? С таким настроением под вражеские пули — верная смерть. А ты, Николай, нам живой нужен. Ты должен жить и нести партийное слово правды в солдатские массы. Партийное задание твое таково. Вот об этом и поговорим сейчас, а все остальное — вечером. Пошли к Джембазу.
