— Давай, вставай, — женщина протянула мне здоровую руку. Я принял помощь.
— А что с рукой? — я указал на правую руку женщины, замотанную, как оказалось, куском простыни.
— Окно разбила… чтобы дверь открыть…
— Вены целы?
— Да. Неглубокие порезы, царапины…
— Я Юрий… Я… — и тут-то мне стало страшно. Я не смог вспомнить кто я такой. Только имя. И все.
Видимо, женщина заметила мое замешательство, но истолковала его иначе.
— Я Женни, — представилась она.
— Женни, слушай, я не могу вспомнить кто… — и в этот момент кто-то вывалился из окна второго этажа. Женни взвизгнула, прикрыв лицо перемотанной рукой. Да и я, если честно, не ожидал…
Я обернулся и увидел нашего общего знакомого. Упав вниз на бетонную отмостку, он угодил головой на раскрытый корпус кондиционера и теперь его голова находилась внутри корпуса, а тело — снаружи… но! (и тут я вспомнил слова Женни о том, что нападавший был уже мертв) тело двигалось! Руки сгибались и разгибались, ноги сучили, а из обрубка шеи исходил все тот же мерзкий скулеж…
— Все. Нам надо уходить, — сказал я.
— Куда? — посмотрела на меня женщина заплаканными глазами.
— Туда, где нет этих… где безопасно. А ты мне пока все расскажешь о том, что, черт возьми, здесь происходит.
А происходило здесь, по словам Женни, следующее. Все эти люди в больнице были мертвы, но притом ходили и нападали на живых. Что вызывало в упырях агрессию, нам с Женни было непонятно. Понятно было только то, что это не были классические голодные зомби из кино, желавшие сожрать все живое или, по меньшей мере, ваш мозг. Эти, судя по их поведению, стремились лишь превратить живое в мертвое и тем вполне довольствовались. Во всяком случае, Женни, пока спасалась от этих тварей, и ставшая свидетельницей нескольких убийств, не заметила у тех склонностей к каннибализму.
Женни пришла в себя в кабинете на десятом этаже здания медцентра, и оказалась заперта там. Весь десятый этаж был административным, и голых мертвых пациентов там не было. Зато были мертвые врачи и какие-то еще не совсем мертвые люди, от которых Женни спасалась бегством. Электричества в здании не было и лифты не работали, и Женни пользовалась лестничными клетками, которых в здании имелось четыре. Как оказалось, Женни, как и я, помнила только свое имя и понятия не имела, как оказалась среди этого кошмара.
— Стоп. Ну хоть что-то ты должна помнить… Откуда ты, свою фамилию, род деятельности… Может быть, какие-то имена…
— А ты-то сам много помнишь? — Мы устроились в припаркованном на стоянке возле въезда на территорию медцентра реанимобиле. В салоне нашелся термос с еще теплым кофе и пакет с холодными пирожками с яблоками. Женни жевала пирожок, запивая его остывшим кофе из пластикового стаканчика. Неглубокие порезы на ее руке я обработал антисептиками и забинтовал найденными в машине бинтами.
