Взятие Берлина. Победа! 1945 | страница 11

Посмотрел на Королькова Конев, покачал головой:

– И это советский генерал!.. Верхом на трубе!..

– Да я ведь…

Однако Конев прервал:

– По-лейтенантски действуете, товарищ генерал!

Насупился Корольков, обиделся. Хотел было сказать, что ни холма кругом, ни бугра, ни высотки. И вдруг вместо этого:

– Так точно, товарищ маршал, поступаю, как предписано званием – действую по-лейтенантски.

Смутился Конев, не понял, в чем дело. Поднял глаза на генерала. Взглянул невольно и на погоны.

Взглянул. По две больших звезды на погонах у генерала. Был Корольков в военном звании генерал-лейтенанта.

Рассмеялся Конев.

– По генерал-лейтенантски, – поправил.

– Так точно, – соглашается Корольков.

Сказал генерал про звание и тут же тише:

– Товарищ маршал, обстановка заставит – петухом запоешь.

Вновь рассмеялся Конев.

Принял Конев доклад генерала, уехал.

Понравилась маршалу находчивость генерала.

Возвращался Конев в машине в штаб. Вспоминал Королькова. Сидел улыбался. Приехал маршал к себе на командный пункт. Генерала Королькова другим даже в пример поставил.

Журналист Ненароков как-то получил от редакции армейской газеты задание поехать в кавалерийскую часть, ознакомиться с тем, как воюют на фашистской земле советские конники. Прибыл он в кавалерийский корпус, которым командовал генерал-лейтенант Осликовский. Прибыл. Представился.

Повезло Ненарокову.

Как раз в это время у генерала Осликовского был командир одной из кавалерийских дивизий, получал боевое задание. Выслушал командир дивизии задание, спрашивает у Осликовского:

– С зонтиком?

– С зонтиком, – отвечает генерал Осликовский.

Поразился Ненароков. Какие же это зонтики для лошадей? Хотел было спросить у генерала, да неудобно. «Сам увижу», – решил Ненароков.

И вот пошли в атаку советские конники. Быстро, лихо несутся кони. Сверкают, как брызги, на солнце сабли.

Всем хороша кавалерия. Однако есть и слабое место.

С неба она открыта. Опасна для конницы вражеская авиация. Действуют кавалеристы на открытом месте. Вот и легко ее разбомбить, расстрелять с воздуха авиации.

Понимает это и Ненароков. Следит за лихой атакой конников, а сам нет-нет да и посмотрит на небо: не загудят ли, не появятся ли в небе фашистские самолеты.

Хочется ему, чтобы не появились. Чтобы справились четко со своим боевым заданием конники.

С опаской поглядывает Ненароков на небо. И вдруг совершилось то, чего журналист страшился. Заметил вдали он на небе точки. Росли они, росли, увеличивались в размере. Уже видно, что это летят самолеты. Крылья видны, фюзеляжи, моторы. И все громче моторный гул.