Маслюков нахмурился еще больше.
— Клоунада какая-то, — недовольно пробурчал он. — За кого они нас тут держат?
— За того, кто мы есть на самом деле, — сказал Макаров. — За двух желторотых новичков.
Петя скривил губы, потом наморщил лоб и задумчиво проговорил;
— По всей вероятности, управление не поверило нашему докладу. А Кремнев приехал сюда просто отдохнуть. Удивительное легкомыслие.
— Да уж, — согласился Макаров. Он взглянул на суровое лицо товарища и с усмешкой добавил: — Слышь, Петь, шеф ждет тебя на пляже. Ты должен найти его и отчитаться о проделанной работе.
— Где именно? — сухо уточнил Маслюков.
Миша пожал плечами:
— Понятия не имею. Говорю же: он сказал, чтобы ты его нашел. Это что-то вроде проверки на сообразительность.
— Ты шутишь? — прищурился на коллегу Маслюков.
Мишка покачал головой:
— Нет.
— Гм… — Петя поскреб ногтями узкий подбородок. — Видимо, он решил над нами подшутить.
— Видимо, так, — согласился Петя. — Что будешь делать?
Петя Маслюков огляделся но сторонам, и лицо его просветлело.
— Сейчас увидишь, — сказал он и заговорщицки подмигнул Макарову.
Егор Кремнев сидел в шезлонге с бокалом холодного коктейля в руке и блаженно щурился на солнце. Он только что выкупался, и на его поджаром, мускулистом теле поблескивали капельки воды.
Определенно — жизнь налаживалась. Впервые ему выпало задание, которое больше тянуло на хороший отдых. И черт с ней, с этой Дельтой. Егор свою «большую рыбу» уже поймал. Две недели у океана — что может быть лучше!
И все бы хорошо, но Егор испытывал что-то вроде легких мук совести. Макаров с Маслюковым уверены, что выполняют чрезвычайно сложное и ответственное задание. Не хотелось бы их расстраивать.
Парни они бойкие и сообразительные, но нужно будет понаблюдать денек за Медведевым самому — хотя бы для очистки совести.
Подумав так, Кремнев окончательно успокоился. Лежа в шезлонге, Егор ощутил приятную дрему, как вдруг отвратительный собачий лай заставил его открыть глаза. У ног Кремнева вертелась маленькая, лохматая собачонка.
— Эй! — окликнул ее Егор. — Тебе чего?
Собака сделала попытку вцепиться ему в ногу, а когда это не удалось, разразилась омерзительным визгливым лаем.
— Прочь, животное! — рявкнул на пса Егор и хотел дать шавке хорошего пинка, но пес извернулся, вонзил зубы в тапок Егора и принялся с остервенением его терзать.
— Проваливай! — крикнул Кремнев.
Он нагнулся, схватил собаку за шиворот и, как клеща, оторвал ее от тапка. Собака, визгливо заскулив, засучила лапками в воздухе.
