— Моя все тайге понимай! — горделиво объявил Кванда.
— И чудесно. А в картах разбираешься? Как выйти в долину реки Арму? Где мы сейчас находимся?
Высокий блондин присел, развернул на коленях топографическую карту крупного масштаба. Оба его спутника продолжали стоять молча.
Муста Кванда внимательно всмотрелся в карту. Синими жилками по ней змеились реки. Красной ниточкой бежала железная дорога от Владивостока к Хабаровску. Коричневыми пятнами громоздились горные хребты Сихотэ-Алиня и его отроги.
— Наша тут есть, — уверенно поставил на карту морщинистый палец Муста Кванда. — Сюда ходи, четыре дня будешь Арму.
— Вот спасибо! Да ты просто золотой старик. Но у меня к тебе еще одна просьба: выведи нас в долину Арму. Уважь геологов, а?
Кванда задумался. Ему не хотелось терять дорогое время. Но продукты на исходе. В поселках Арму он достанет рису, соли, спичек. Может быть, удастся разведать места для будущей охоты. А главное — как отказать хорошим людям, заблудившимся в тайге?
— Ладно, начальник! — решительно махнул рукой Кванда. — Мало-мало собирался, пошел в Арму.
Про себя охотник определил, что высокий красивый блондин с голубыми глазами — начальник. Говорил и распоряжался он один. Двое других молчали.
Все четверо поднялись к шалашу охотника. Муста Кванда влез внутрь, собрал просушенные рысьи шкуры и подвязал их тючком вверху, чтобы случайно забежавший зверь не повредил охотничью добычу. На сучке висели одеяло и кусок брезента. Кванда скатал их вместе, приладил за плечами, подвесил к поясу сумку с несколькими горстями муки, риса и объявил, что он готов.
Маленький отряд тронулся в путь.
Приглядываясь к своим спутникам, старый охотник добродушно ворчал:
— Как ваша тайга ходи? Ничего понимай нету!
Завидев впереди просвет, геологи норовили свернуть к нему. Как видно, они не знали, что почти всегда такой просвет означает или топкое болото, или сплошной бурелом, где двигаться еще труднее, чем в лесу. На одном из привалов они уселись среди кустов белой ясеницы и, не будь Кванды, надышались бы до одури эфирного масла, испаряемого этим растением. Устраиваясь на первую ночевку, натащили вместе с березовыми много и осиновых дров. А кто же из таежников не знает, что осина разбрасывает искры, прожигающие одежду!
Правда, в одном Кванда не мог упрекнуть геологов: ходоки они были отменные.
Ночью прошел обильный дождь. К утру он перестал, но с веток и листьев капала вода. В неподвижном, не по-осеннему теплом и влажном воздухе появилось несметное множество мошки. Плохо помогала даже мазь: мошка прилипала к ней, щекотала лицо, слепила глаза, набивалась в уши, в волосы.
