– Тут такое дело, завтра надо платить аренду, а заказов на печати пока нету. Поможешь такой суммой? А через неделю я тебе их верну.
– Хорошо, – отвечаю я.
– Старик, тут такая загвоздка… Короче, ко мне нельзя.
Картина маслом. Я не верю своим ушам.
– А куда мы тогда едем?
– В Славянку. Может, Ирина на даче.
– А если ее там нет?
– Тогда не знаю.
Ирина, наша общая знакомая, была на даче. Маленькая летняя дача стала мне временным убежищем. Деньги не вернулись ни через неделю, ни через две. С работой тупик, вроде и берут, но сразу предупреждают, что задержка зарплаты в среднем два месяца. Перебиваюсь случайными заработками. Заканчивается ноябрь, заканчиваются дрова. Авария на подстанции и кончается свет. Дело движется к Новому году и на дачу приезжает сын Ирины. Разговор краток: дачу освободить, но вещи могу оставить до лучших времен.
Днем брожу по городу, греюсь в больших магазинах, читаю в «Буквоедах», ночью шатаюсь по спальным районам, подворовываю еду в магазинах. И занесло меня раз на Ржевку. Иду-бреду, а тут стройка, будка охранника. А вот появляется и сам охранник, мужчина лет шестидесяти, в бушлате нараспашку, под которым тельняшка десантника.
– Здорово, десантура. Охранник требуется?
– Да и срочно. Зарплата не ух ты, но вовремя, стройка тихая, в охране одни деды. Завтра выйти сможешь?
Последняя ночь на морозе. Встретились утром, разговорились. Он бывший афганец, ну и я не промах.
– Послушай, Петрович, сам я колпинский, т. е. прописан там.
Вот полаялся со своей позавчера, ноги домой не идут. Давай сделаем так – я дежурю сутки за себя и сутки за тебя, но бесплатно, а ты воркуешь со своей зазнобушкой в своем Янино? Идет?
– По рукам.
Прошла моя смена. Все тихо и спокойно. Утром темень и стук в ворота. Выхожу, смотрю, Петрович подъехал. Ну, думаю, все, передумал. И в руках сумка к тому же.
– Что случилось?
– Да неловко как-то. Вот супа тебе привез, сала и поллитру. Когда узбеки работу закончат, хлопнешь.
* * *
После ряда переездов по городу судьба полностью поселяет меня на Серебристом бульваре в коммуналке, точнее наркопритоне. Отребье со всего района находит здесь себе приют и удовольствия. Остается только терпеть и ждать призрачных перемен к лучшему.
И перемены настали. Как-то неожиданно, с разницей в три месяца, в коммуналке появились два молодых человека. Один из них светлый добрый бродяга из Сибири. Художник, мастер тату, философ. Я взялся за кисти и дело пошло. Второй просто снял свободную комнату, был спортивен и молчалив, но отношения по-соседски были хорошими. И вот в одно прекрасное утро решил взять консультацию по живописи, но до художника не дошел. Перехватил спортсмен со стаканом в руке.
