Этим я могу зажечь пожар? — поинтересовался Тазит’.
Ну, если взять чуть больше огненного камня, — Ксинна кивнула, критически взглянув на три мешка, которые она оставила привязанными к своей лётной упряжи. — Ты готов? Или хочешь потренироваться еще?
Летим туда, там и попробуем, — сказал Тазит’. Ксинна кивнула, видя смысл перелёта на плато, которое они намеревались выжечь. Она схватила мешок огненного камня, который оставался на земле и взобралась по боку своего дракона в своё седло у него на шее.
Я хочу проверить, могу ли я подавать огненный камень тебе отсюда, — сказала Ксинна, привязывая четвертый мешок. Тазит’ повернул голову назад, к ней, и Ксинна бросила маленький кусочек ему в пасть. Он описал дугу перед его пастью и упал на землю. — Прости.
Попробуй еще раз, — спокойно и без раздражения сказал ей Тазит'. На этот раз Ксинна бросила его прямо в пасть, и счастливый Тазит’ начал жевать камень. — Теперь намного лучше.
Ты готов? — спросила Ксинна, представив образ земли, забрызганной дождём, и тёмные облака, несущиеся над их лагерем пятью днями раньше.
Готов.
В одно мгновение они взлетели в воздух, и тут же ушли в Промежуток. Они вынырнули прямо над плато, заросшим деревьями и Тазит’ круто спикировал, изрыгая пламя. Ксинна закричала от радости, когда пламя её синего воспламенило первое дерево. Она вела его вокруг центра, и образовалась дуга из пламени. Она кормила его огненным камнем, когда он просил, пока процесс не стал почти инстинктивным. Это было то, что она должна была делать, это было то, для чего она родилась: летать на синем драконе, порождать огонь, жечь!
Она смеялась от радости, потому что пламя росло, даже когда небеса разверзлись дождем. Вскоре все плато осветилось, деревья вспыхивали одно за одним, и огонь распространялся. Постепенно дождь смочил окружающий лес настолько, что огненный шторм погас, но к тому времени площадка была очищена достаточно для их потребностей.
Ну, Тазит’, пойдем домой, — сказала Ксинна, оценив плоды их труда. — Ты заслужил отдых.
Я не устал, — заверил её Тазит’, несмотря на то, что даже Ксинна чувствовала, как усталость овладевает ими обоими.
Ну, не очень!
— Не очень большое стадо, — оценил K’дан, выпустив на свободу последнего из дюжины пойманных животных. Запах горелого леса, в основном, смыли дожди. Крупные пятна травы остались нетронутыми огнём, уничтожившим верхушки деревьев, а в тех областях, которые были сожжены, новые зелёные побеги уже пробивались из земли.
