Черешары грустно переглянулись. Безысходность просто парализовала их, но это длилось не долго. Они все вдруг вспомнили, словно по сигналу, об аппарате, оставленном на склоне могилы, и метнулись туда, решив перекрыть все рекорды по бегу с препятствиями. Первым к могиле, далеко обогнав товарищей, прибежал, ясное дело, Урсу.
7
На крыльце не хватало только звуков похоронного марша. Во взглядах каждого было столько скорби, а в руках столько вялости и мучительного оцепенения, словно они проводили к яме лучшего друга. Ионеловы пальцы, скорее, по инерции, так как уже не могли остановиться, время от времени механически в надлежащем ритме нажимали на ключ. Но именно тогда, когда была утрачена всякая надежда, точь-в-точь так, как это случается в очень многих книжках, в аппарате неожиданно что-то цокнуло. Словно очнувшись от плохого сна, Ионел отстукал сигнал приема и подал рукой знак Дану записывать послание из могилы. И Мария, и Дан, и даже Ионел левой рукой записывали в блокноты многочисленные черточки и точки, а расшифровать их — это для них пустяк:
«Неудача. Полный провал. Охотник отказался дать нам лодку. Немедленно возвращаемся».
— Что, неудача? — закричал Ионел, охваченный сумасшедшей радостью. — К черту лодку, охотника и всяческую ерунду! Меня ничто больше не интересует! Аппараты работают! Работают! Ура-а!
— Браво, Ионел! — обрадовалась и Мария. — Честное слово, я очень рада!
— И я тоже, — сказал Дан с какой-то странной интонацией в голосе. — Но меня весьма угнетает загвоздка с лодкой. Итак, чтобы бы вы знали, они встретили на холме охотника. Поэтому и задержались с выходом на связь. Но почему он не захотел дать нам лодку?
— А ну ее к черту, эту лодку! — словно гвоздями прошил Ионел. — Ты не понимаешь, человек, какую я одержал победу? Теперь ты должен был бы махнуть на все рукой и хвалиться всем, что ты мой друг!
Мария быстро пришла в себя:
— Что с тобой произошло, Ионел? Как ты можешь говорить, что тебя ничего больше не интересует?
Ионел с кичливым презрением бросил им в лицо:
— Покажи мне еще кого-то, кто в таком возрасте сконструировал бы коротковолновую рацию!
Искры удивления, а потом и злости сверкнули в глазах чернявой девушки с косами:
— А ты словно не знаешь? Или только прикидываешься?
Ионел в самом деле был ошарашен ее словами:
— Хочешь сказать — Е…
— Нет! — жестко прервала его Мария. — Не Е, не Ме, и не один из тех, о ком ты сейчас думаешь. Я знаю, кто на самом деле это сделал!
