— Нет, один такой есть лишь в Долине Вишен, — горестно сказал Юнатан.
Да, я точно знал, что рядом со мной идёт Юнатан. Но трудно было помнить об этом при виде его бороды и лохмотьев.
— Юсси не довелось испытать такую жестокость, такой гнёт и насилие, какие знали мы, — объяснил Маттиас. — Иначе он бы никогда не стал делать то, что он делает.
— Интересно, что задумала София, — сказал Юнатан. — И мне так хотелось бы знать, вернётся ли Бьянка целой и невредимой.
— От всей души будем на это надеяться! — произнёс Маттиас.
Вернувшись домой в Маттиасгорден, мы увидели, что Толстый Дудик, развалясь на зелёной траве, играет в кости с тремя другими стражниками Тенгиля. Видно, они были нынче свободны от службы, потому что пролежали там, среди кустов терновника, всё послеобеденное время. Мы могли видеть их из кухонного окошка. Они играли в кости, ели сало и пили пиво, которое целыми вёдрами таскали с площади. Так что мало-помалу они оказались уже не в силах играть в кости. Они продолжали только есть сало и пить пиво, потом только пить пиво. А потом уже вовсе ничего не делали, только ползали, словно жуки, в зарослях терновника. Под конец же они, все четверо, заснули.
Их шлемы и плащи лежали в траве, куда они их побросали. Верно, никто не смог бы пить пиво, парясь в толстом шерстяном плаще в такой тёплый день.
— Однако, знай об этом Тенгиль, он велел бы их избить, — сказал Юнатан.
Затем он исчез в дверях, и не успел я даже испугаться, как он вернулся назад с плащом и шлемом в руках.
— Зачем тебе эта дрянь? — спросил Маттиас.
— Ещё не знаю, — ответил Юнатан. — Думается, придёт час, когда и плащ, и шлем мне понадобятся.
— А я думаю, придёт час, когда ты попадёшься с ними, — предупредил его Маттиас.
Но Юнатан, сорвав с себя лохмотья и бороду, надел шлем и плащ. И вот он стоял перед нами, похожий как две капли воды на стражника Тенгиля, это было просто отвратительно. С дрожью в голосе Маттиас попросил его ради Бога спрятать этот гадкий наряд в какой-нибудь тайник.
Так Юнатан и сделал.
Потом мы легли и проспали остаток дня, поэтому я не знаю, как всё было, когда Толстый Дудик и его приятели, проснувшись, начали выяснять, чей шлем и чей плащ исчезли.
Маттиас тоже спал, но — как он рассказывал позднее — внезапно проснулся, услыхав крики и проклятия, доносившиеся из зарослей терновника.
Ночью мы продолжали нашу работу, копая подземный ход.
— Осталось три ночи, не больше, — заверил нас Юнатан.
— А что будет потом? — спросил я.
