Это хорошо понимали противники большевиков из числа социалистов. 7 ноября их представители – меньшевик М.И. Скобелев и народный социалист Н.В. Чайковский – посетили в Петрограде посла Великобритании Бьюкенена. Скобелев и Чайковский утверждали, что войск для свержения Совета народных комиссаров у них достаточно, поскольку армия большевикам не сочувствует, а только хочет мира. И если новое социалистическое правительство, сформированное без участия большевиков, пообещает мир, оно получит поддержку страны. В этой связи Скобелев и Чайковский просили Бьюкинена о том, чтобы союзники заявили о своей готовности обсуждать с небольшевистским правительством России условия мира. Однако британский дипломат ответил отказом, объяснив, что после всех принесенных союзниками жертв, преждевременный мир, в котором нет никаких гарантий на будущее, для них неприемлем[519].
Сразу после этого эсеры оставили мысль о вооруженном свержении советской власти. 7 ноября эсер П.Б. Шаскольский из Пскова по прямому проводу сообщил в Ставку о том, что Комитет спасения Родины и революции решил принять другой («несиловой») план: считать «Лужский кулак» ликвидированным, сосредоточив «здоровые» части вдали от большевистских центров[520].
Большевиков же позиция западных дипломатов могла только вдохновить. Тем более что среди представителей Антанты имелись те, кто сочувствовал советской власти. В России в это время находилась миссия Американского Красного креста, приехавшая ещё в июле 1917 года. Она состояла из людей американского банкира Моргана. Фактическим главой миссии являлся полковник Уильям Бойс Томпсон, горнопромышленник, заинтересованный в природных ресурсах Сибири. Его правой рукой стал подполковник Рэймонд Робинс, бизнесмен и политик левого толка, в свое время помогавший русским революционерам собирать деньги в Америке. Переводчик миссии – выходец из России Александр Гомберг (1887–1939) – был земляком и друг Троцкого. Младший брат Александра Гомберга, Сергей Семенович Гомберг (он же – Зорин, 1890–1937) тоже дружил с Троцким и вместе с ним в мае 1917 года вернулся в Россию, а потом вступил в партию большевиков. Через братьев Гомбергов и были налажены контакты между американцами и большевиками.
Томпсон и Робинс сразу выступили за поддержку Советского правительства. «Давайте сделаем их нашими большевиками», – вот в чём состояла идея Томпсона[521], которой он старался увлечь американских дипломатов. Первыми откликнулись на неё военные представители США: американский военный атташе полковник Вильям В. Джадсон, майор Томас Д. Тэтчер, майор Ален Уордвелл. Правда, посол Соединенных штатов Френсис был далек от симпатий к Ленину и Троцкому. Однако он дал разрешение Томпсону и Джадсону посетить Смольный. Джадсон имел сорокапятиминутную беседу с Троцким. Затем с Троцким встречался Робинс.
