. Видимо, поэтому ученый не стал разбирать логику действий лидера кадетов.
Совсем устранилась от анализа этой речи П.Н. Милюкова Н.Г. Думова, ограничившись указанием на то, что в ней он «подверг резкой критике военную и хозяйственную политику царского правительства»[237]. Для В.В. Шелохаева речь Милюкова 1 ноября 1916 г. была только «громоотводом» от революции[238].
О стремлении кадетов предотвратить сепаратный мир ни Н.Г. Думова, ни В.В. Шелохаев не упоминают. Однако с другой стороны В.В. Шелохаев сделал важное заключение о том, что доминантой либеральной политики в течение всей войны было заявление лидера прогрессистов И.Н. Ефремова, сделанное им с трибуны Государственной думы 27 января 1915 г.: «преждевременное заключение мира было бы предательством жизненных интересов России»[239].
Эдвард Вишневски проблему сепаратного мира не затронул вообще. Резкость речи Милюкова 1 ноября 1916 г. он объяснил «дальнейшим левением страны»[240].
Новые подходы к изучению деятельности либеральной оппозиции в годы первой мировой войны предложил Ф.А. Гайда. Он рассматривает все события 1914– начала 1917 гг. сточки зрения борьбы либеральной оппозиции за политическое влияние, а, в конечном счете, за власть. Проблема сепаратного мира появляется на страницах книги Ф.А. Гайды в виде слухов, использовавшихся в этой борьбе[241].
Так, рассказывая читателю о поездке П.Н. Милюкова за границу в июле – сентябре 1916 г., Ф.А. Гайда пишет, что её целью был «сбор слухов» о попытках русского правительства пойти на сепаратный мир с Германией. Причем информация черпалась им из европейских газет и встреч с русской эмиграцией в Швейцарии, т. е. «была заранее недостоверной». Собранные Милюковым материалы якобы свидетельствовали о неких шагах Штюрмера в направлении заключения мира, но, как утверждает Ф.А. Гайда, в «действительности ничего подобного не было». Как пишет историк, «сознательная дискредитация и клевета становились основным оружием в ситуации, когда оппозиция должна была выбирать между необходимостью сохранить легальные методы борьбы и желанием не потерять политическую инициативу»[242]. Эта «клеветническая речь», считает Ф.А. Гайда, «открыла новую предвыборную кампанию»[243].
Таким образом, современные историки полагают, что вопрос о предотвращении сепаратного мира с Германией имел для либеральной оппозиции не самостоятельное, а подчиненное значение: проблема возможности выхода царизма из войны не воспринималась либералами как первостепенная, а лишь использовалась для дискредитации власти. По нашему же мнению всё обстояло с точностью до наоборот. Ниже мы постараемся это показать.
