. Слонимский очень подробно изложил речь Милюкова 1 ноября 1916 г., включая все его выпады против «темных сил, борющихся в пользу Германии»
[225].
Описание событий 1 ноября 1916 г. В.И. Старцевым по углу освещения ближе к версии В.С. Дякина. Передавая содержание декларации Прогрессивного блока, Старцев не упомянул о том, что она содержала протест против сепаратного мира. Излагая речь П.Н. Милюкова, историк процитировал содержавшиеся в ней комментарии германских газет, ограничившись констатацией того, что они «давали объяснение и выход смутным предчувствиям измены в верхах»[226]. Словосочетание «сепаратный мир» в этом контексте Старцевым употреблено не было.
В.И. Старцев шёл вслед за Дякиным и в интерпретации отношений Антанты и либеральной оппозиции. По мысли Дякина в своем стремлении добиться уступок от самодержавия оппозиция «неизменно искала сочувствия общественного мнения Антанты и содействия официальных представителей Англии и Франции, приезжавших в Россию»[227]. Иными словами во внутрироссийские коллизии западных дипломатов втягивали оппозиционеры, в то время как представители Антанты старались удержать либеральных лидеров от резких выступлений. В изложении В.И. Старцева либеральная оппозиция тоже старается энергично опереться на союзников, «преследуя свои цели»[228]. Под пером Старцева английский посол Бьюкенен выглядит даже более безобидным, чем в книге Дякина. У Дякина британский дипломат, хотя и не участвует в подготовке государственного переворота, но все же активно вмешивается во внутренние дела России. В.С. Дякин даже находил не лишенными оснований «слухи, что Милюков согласовывал с Бьюкененом свою речь против Штюрмера»[229]. В книге же В.И. Старцева английский посол всего лишь пытается наладить связи с либеральной общественностью Москвы, причем самым невинным способом – путем вручения московскому городскому голове кадету М.В. Челнокову британского ордена[230].
И.В. Алексеева, наоборот, привела целый ряд фактов, показывавших активное взаимодействие Бьюкенена и либеральной оппозиции на почве борьбы против царского правительства. Однако, подойдя к вопросу об участии английского посла в «заговоре буржуазии» исследовательница сделал вывод о том, что Бьюкенен не только не подстрекал Февральскую революцию, но и всячески старался предотвратить её «в том виде, в котором она произошла, т. е. как широкое народное движение». Максимум, на который был тогда согласен английский посол, – «маленькая дворцовая революция», направленная на то, чтобы сменить одного Романова на другого или даже оставить прежнего, но с дарованием стране конституции
