Женщина поглядела на Урсулу своими бледными безжизненными глазами.
— Нет, — ответила девушка, — я этого не знала.
Она чувствовала отвращение и неуверенность. Мистер Гарби, высокий, мужественный, с длинными усами, посматривал на нее с легкой коварной усмешкой, таившейся в глубине взгляда. Женщина продолжала вкрадчиво.
— О да, у него сильное сердечное недомогание с самого детства. Вот почему он иногда пропускает уроки. Бить его очень дурно. Он сильно болен сегодня, и на обратном пути я позову доктора.
— Кто остался с ним сейчас? — спросил коварно старший учитель.
— Я оставила с ним женщину, которая приходит мне помогать и умеет с ним обходиться. Но на обратном пути домой я зайду за доктором.
Урсула продолжала стоять тихо. Она чувствовала во всех этих словах неясные угрозы. Но женщина была так чужда ей, что она никак не могла воспринять того, что она говорила.
— Он сказал мне, что его избили, — продолжала женщина, — и когда я раздела его, чтобы уложить в постель, увидела, что все тело покрыто следами побоев, я могу показать их любому доктору.
Мистер Гарби вопросительно поглядел на Урсулу. Женщина грозила ей начать судебное дело за побои сына. Может быть, требовалось дать ей денег?
— Я высекла его, — сказала она. — Он создавал слишком много шума и беспорядка.
— Мне очень жаль, что он вел себя так, — возразила женщина, — но он жестоко избит. Я могу показать следы побоев любому доктору. И я вполне уверена, что вряд ли вы получите поощрение, если это станет известным.
— Я высекла его потому, что он дрался со мной, — сказала Урсула, жестоко страдая от того, что ей приходилось оправдываться. Мистер Гарби продолжал стоять все с той же иронической усмешкой в глубине взгляда, радуясь столкновению обеих женщин.
— Уверяю вас, мне очень жаль, что он плохо ведет себя, — снова начала женщина, — но я не могу представить себе, чтобы он заслужил подобное наказание. Я не могу послать его в школу, и не имею средств заплатить доктору. Разве учителям разрешается избивать детей до такой степени, мистер Гарби?
Старший учитель промолчал. Урсула ненавидела мистера Гарби с его бегающими хитрыми глазами. Жалкая женщина пыталась воспользоваться случаем.
— Для меня это большой расход, мне и так стоит больших усилий держать мальчиков в приличном виде.
Урсула продолжала молчать, уставившись глазами на асфальтовый двор, по которому носились грязные клочья бумаги.
— И я полагаю, что во всяком случае не разрешается бить таким образом ребенка деликатного сложения.
