Он перебил меня, ответив коротко:
– Нравится.
– Хорошо, в минуты нежности я буду называть тебя Тимом, а при всех – хоть Тимуром Вячеславовичем. Но ты не ответил на мой вопрос?
Он отбросил щелчком сигарету, вздохнул:
– Ты просто ее не знаешь. Она прошлым летом все пыталась меня познакомить то с родственницей соседей, то с медсестрой, которая делала маме уколы. Кроме того, Дагмара никогда не отличалась аскетизмом и скромностью, это и было основной причиной разлада между нами. Знаешь, она уверяла меня, что творческому человеку только влюбленность может дать толчок к творчеству, а влюбляться в собственного мужа просто смешно. Так что Вероника наблюдает творческие романы своей матери, и я не думаю, что твое появление будет ей так уж неприятно.
Я кивнула.
– Пойдем домой? Тебе ведь завтра рано вставать?
– Ну да, в половине седьмого я уже должен выехать. По понедельникам с утра у меня большая планерка.
Мы забрали Джедая и вернулись в дом.
Зря я затеял этот поход к реке. Уснуть я не мог, проворочался на кабинетном диване час, потом поднялся, натянул джинсы и вышел с сигаретой на веранду. В воздухе совсем по-летнему пахло цветами. Где-то у реки квакали лягушки. Я вспомнил, что еще неделю назад их не было слышно.
Мне послышалось, что наверху открылась дверь, я поднял глаза и сразу же отступил в тень.
На балкон спальни вышла Вика. Кажется, ей тоже не спалось. Она облокотилась о парапет и подперла щеку. Пышные волосы спускались почти до талии.
Я вздохнул. Потом подумал, что подглядывать нехорошо, да и Вика может увидеть, что я стою здесь, но не нашел в себе сил повернуться и уйти.
Я улыбнулся: прошлым летом мы с Вероникой посетили выставку авторских кукол «Эльфы земли и воздуха», одна из них мне ужасно напомнила Вику. Веронике она почему-то тоже понравилась. Я нашел устроителя выставки, и мы вместе уговорили художницу продать куклу. Теперь она сидела на мамином туалетном столике в моей московской квартире, свесив вниз очаровательные босые ножки. Пышные волосы обрамляли ее лицо, спускаясь вниз и целомудренно прикрывая оголившиеся с одной стороны плечо и грудь. Мне нравилось смотреть на нее.
Полная луна освещала лицо и фигуру девушки на балконе серебристым светом. Она подняла лицо к небу, при этом сходство с куклой стало еще сильнее, постояла так еще пару минут, потом повернулась и ушла в спальню.
Я постоял еще немного, потом закурил и спустился в сад. Внизу сильнее ощущался запах мелких белых цветов, обрамлявших клумбу.
