По молодости лет я ещё плохо понимал, что это может означать, да и выбора у меня особого не было. Так рядовой Серёга Афонькин стал водителем топливозаправщика в подчинённом мне подразделении и, практически сразу, начал проявлять свой уникальный дар…
Первое, с чем мне пришлось познакомиться, это с его удивительной способностью ломать всё, что попадёт под руку, да ещё в рекордно-короткие промежутки времени. В негодность приходили все механизмы, инструмент, амуниция. Причём, катаклизмы получались не просто так, а после реализации неудержимых Серёгиных планов по усовершенствованию какого-либо предмета. Сложность ситуации заключалась в том, что идеи ему приходили в самый неожиданный момент, и предусмотреть всё заранее не было ни какой возможности. Однажды на маршруте, Афонькину показалось, что на его ЗиЛе плохо работает карбюратор. Он остановил машину и с криком «Я щас!», вылетел из кабины, мгновенно запрыгнул на бампер, поднял капот, что– то разобрал в карбюраторе, заглянул, дунул, тут же собрал, захлопнул капот, вскочил в кабину, завёл двигатель и… Через секунду двигатель заглох! Попытки запустить увенчались полным провалом, мотор невозможно было провернуть, его попросту заклинило. Как оказалось, позже, Серёга уронил в карбюратор гайку, та попала в один из цилиндров и, вследствие чего, как говорится на водительском сленге, двигатель показал кулак. На всё действо ушло не более пяти минут!
А вот ремонтировали автомобиль, с учётом полной переборки двигателя, замены поршневой больше двух недель, да и то, потому, что на дивизионном автомобильном складе нужные запчасти я выменял на банку спирта. Проблема заключалась в том, что тогда в части было всего два топливозаправщика, а один самый большой и новый оказался в руках Афонькина. Дело шло к срыву процесса боевой и политической подготовки со всеми вытекающими из этого последствиями и деваться мне было некуда. Техник роты тряс Серёгу за грудки, тыкал носом в тот злосчастный карбюратор и разобранный двигатель, даже запустил в него пробитым поршнем, вспомнил все матерные слова которые знал, и, по ходу ремонта, навыдумывал массу новых. Но Серёга с Сусанинской стойкостью переносил все оскорбления и унижения и, уворачиваясь от тумаков, с завидным упорством ремонтировал своего ЗиЛа. После этого случая, с лёгкой руки техника роты к нашему герою приклеилась кличка – Афоня, которая так и прожила с ним до дембеля.
Тяга к «улучшениям» была не единственной страстью нашего героя. Афоня до потери рассудка любил яблоки. Откуда, в общем, у северного человека такие вкусовые привязанности, сказать трудно, но Серёга был готов на любые подвиги ради того, чтобы добыть и вдоволь наесться сочными плодами.
