– Что…о? Ты думаешь, я спас тебя, потому что ты мне понравилась?
– А ради чего ещё? Почему ты мне помог?
– Я…добрый…
– Ты врун!
– Можно подумать ты говоришь правду?
– Я всегда говорю правду. Всегда. И если мне человек нравится, я прямо об этом и говорю, а не начинаю разглядывать части его тела.
– Ты мне не нравишься! Я тебе просто помог. Понятно? Мне вообще не нравятся такие как ты. И никогда не нравились.
– Неужели? А почему ты всё время смотришь на мои ноги? В глаза стыдишься посмотреть? Или оттого, что я тебе так не нравлюсь?
– Это из жалости!
– Из жалости?
– Да. У тебя ноги кривые…вот я и сочувствую…
– Да пошёл ты…
Послышался скрип отворяемой двери, а вслед за ним раздался отчётливый треск. Обвалился ещё одна часть потолка вместе с…женщиной и свалилась на пол. Никто из тех что стоял у стен не сдвинулся с места. Они только и могли, не мигая смотреть на то, как женщина поднимается и отряхивается. Сверху раздался злорадный хохот.
– Так тебе и надо…
Последнее слово совпало с ещё одним треском. «Москвич провалился в дыру, ударился об стол и исчез вместе с ним. Теперь на месте стола зияла дыра, и торчали сломанные доски.
Маша осторожно подошла к краю дыры и заглянула вниз. «Москвич» лежал на боку, в полутёмном помещении. Из окна торчала голова Малышева. Он только собирался вылезти из машины, как сверху раздался злорадный голос:
– Тебе удобно?
События развиваются
Маша вышла из капитанской каюты и направилась к трапу. Она только мельком бросила взгляд в сторону Малышева. Тот стоял, облокотившись локтями на поручни, и хмуро наблюдал за ней.
– Скоро мост. Капитан говорит, что от верхней части судна до основания моста меньше метра. Придётся перебираться. Здесь оставаться нельзя – бросила она Малышеву и стал подниматься по лестнице.
– Ты куда? Разобьёшься! – закричал ей вслед Малышев.
– Обойдусь без сочувствия!
– Ну и иди…одна.
Маша поднялась наверх и вскоре исчезла из виду. Малышев сделал вид, будто его вообще не волнует судьба Маши. И тут в ушах раздался жёсткий голос Исчуна.
– Андрей, ты что, совсем из ума выжил? Она тебе не подруга, на которую можно злиться. Она враг. И ты должен следовать за этим врагом. И не только. Ещё и прощения попросишь. Если надо и в любви признаешься. Нам тут все понятно, что девчонка к тебе неравнодушна. Так используй преимущество которое она сама даёт тебе в руки. Всё уяснил?
– Иду, иду. Сделаю всё как надо, шеф, – проворчал Малышев. Он поднялся наверх и тут же замер, наблюдая за тем, как Маша подпрыгнула, схватилась за железные решётки, а потом, почти без особых усилий перебралась через перилла. Половина теплохода уже прошла под мостом. Времени на раздумья не оставалось. Малышев застыл на краю в ожидании, когда поравняется с мостом. Краем глаза он наблюдал за Машей. Мост приближался. Он подпрыгнул, ухватился за решётки и перекинув тело через перилла, побежал вслед за ней. Она успела пройти мост и теперь неторопливо шла вдоль набережной. Уже через минуту, Малышев поравнялся с ней и покаянным голосом попросил прощения.
