- Как жаль, что завтра суббота, - тихо проворчал себе под нос Дима: ему не помешала бы еще пара дней аврала.
- Ты, наверно, единственный во всем офисе так думаешь, - хмыкнул Ольга. - Все рады, что впереди выходные.
- Я их не виню, - вымучено улыбнулся мужчина. - Даже завидую.
- Все так плохо? - проникновенно глядя на него, спросила тихо девушка.
Она впервые за весь день спросила его о личном.
- Я устал. Смертельно устал, - закрывая лицо ладонями и проводя ими вверх-вниз, протянул мужчина.
- В этот раз все еще хуже? - с малой ноткой сочувствия спросила подруга.
- Нет. Дело в другом. Дело во мне. Я больше так не могу, - с тоской глядя на нее, протянул Дима.
- Понимаю. Но я знаю тебя - ты сильный - ты справишься.
- А я уже в себе так не уверен, - покачал головой мужчина. - Последние два года вымотали меня больше, чем три в спецвойсках. А там я немало ужасов увидел.
- Все образуется, ты сам говорил, - ободряюще пожала его руку Ольга.
- Боюсь, что я устал в это верить.
- Ты же любишь Женю, не нужно так говорить.
- На одной любви не построишь семью. Одной любви мало, чтобы быть счастливым.
Подруга только молча смотрела в его грустные, старческие глаза, и ни слова не сказала в ответ на последнюю фразу. Дима был уже на стадии отчаяния. И здесь она уж точно не советчик: настолько важное решение должен принять он сам, чтобы потом никого не винить в возможной его ошибочности.
- Что ты собираешься делать? - спросила девушка.
- Я еще не решил, - покачал головой Дима.
- Ладно, дело твое. А насчет выходных, можешь прийти завтра ко мне, и мы продолжим работу, если ты хочешь выбраться из дома.
- Я не помешаю?
- Слушай, у нас до хрена и больше работы, все равно я все выходные буду заниматься делами, так что присоединяйся, - легко улыбнулась Оля.
- Спасибо, - почти с облегчением выдохнул Дима, впервые за весь день улыбаясь.
Когда Дима вернулся домой, в некоторых комнатах горел свет, что говорило о том, что Женя уже не спит. Девушка нашлась на кухне. Она сидела за столом, поджав под себя колени и обхватывая их руками. Взгляд был устремлен в темное окно, а тонкие дрожащие пальцы сжимали кружку с чаем. Вид у нее был уставший, замученный, и ее немного знобило, судя по мелкой дрожи всего тела, несмотря на то, что она была в теплой одежде.
