Гласс смотрела на нее, не понимая, как реагировать. С одной стороны, она мечтала, чтобы Защитники ушли куда-нибудь подальше, туда, откуда они не смогут снова напасть на колонистов или землян. Она хотела вернуться домой к Люку. Но при этом ей не хотелось уходить от Сорен, а хотелось снова и снова видеть ее улыбку. Чувствовать себя полезной. Нужной. Ценной.
– Мы оседали и раньше, – сказала Сорен совсем тихо. – Когда я пришла к Защитникам совсем девочкой, мы жили далеко на западе. С тех пор мы дважды оставались на одном месте, один раз в поколение, и теперь настало время снова заняться земледелием.
У Гласс на языке вертелась тысяча невысказанных вопросов. Какое отношение земледелие имеет к поколениям? Где именно на западе жили Защитники? Почему к ним присоединилась Сорен? Но вместо этого она спросила:
– Сорен, а почему из лагеря забрали именно нас? Почему не всех?
Сорен остановилась и потянулась к низкой ветке, гнущейся под тяжестью слив. Осторожно дотронулась до сливы, буквально кончиками пальцев.
– Ты еще узнаешь, Гласс, что у Земли есть свои ритмы. Игнорировать их не просто глупо, а грешно. На Земле живут Защитники и те, кто обирает ее. Мы должны остановить их, не дать им повредить Землю еще сильнее и одновременно воспитать новых Защитников. Посмотри на эту сливу. Она красивая и живая. Она растет, она совершенна, как все новые члены нашей общины.
Гласс слышала удивление в голосе Сорен, видела, как танцует свет на ее лице, и у нее перехватило дыхание. Волосы Высшей Защитницы, свободно распущенные по плечам, слегка серебрились. Во всем ее облике были такие красота и покой, как будто она была одним из деревьев в лесу и тянулась вместе с ними к рассветным лучам.
– Мать! – юный голос нарушил тишину фруктового сада. Гласс обернулась и увидела запыхавшегося мальчика лет двенадцати, который бежал к Сорен. – Вернулись люди с юга. Им сопутствовал успех!
– Слава Земле, – Сорен поцеловала мальчика в макушку, и тот просиял.
– Будь благословенна, Мать.
– Будь благословен, Каллум, – ответила она. Была ли Сорен его матерью или нет, роль свою она играла хорошо, – я присоединюсь к ним очень скоро.
Мальчик убежал, чтобы сообщить всем ее слова, а Сорен повернулась к Гласс.
– Я пойду прямо в казармы, – она сжала запястье Гласс, – и у тебя будет немного свободного времени. Оглядись и подумай, что здесь можно сделать.
Гласс смотрела, как удаляется изящная фигура Сорен, и вспоминала другую женщину: блондинку, глядящую в зеркало на Фениксе. Тщательно завитые и подколотые волосы, низко вырезанное платье, слабая улыбка, настороженный взгляд.
