* * *
Во время пребывания Пушкина в Оренбурге, в 1836 году, один тамошний помещик приставал к нему, чтобы он написал ему стихи в альбом. Поэт отказывался. Помещик выдумал замысловатую стратегию, чтобы выманить у него несколько строк. Он учтиво предложил гостю попариться в своей превосходной бане. Поэт принял приглашение и, уже выходя из бани, в комнате для одеванья и отдыха обнаружил на столе альбом, перо и чернильницу. Улыбнувшись шутке хозяина, Александр Сергеевич написал радушному хозяину в альбом: «Пушкин был у А-ва в бане».
* * *
Имение Гончаровых, семьи Натальи Николаевны Пушкиной, было расположено в Калужской губернии. Здесь у Гончаровых находилась фабрика бумаги, которая в свое время славилась качеством продукции. Однажды Пушкин работал в кабинете Большого дома и, всецело поглощенный своей деятельностью, внезапно вскочил от резкого стука в соседней столовой. Насильно отвлеченный от интересной работы, он вбежал в столовую, сильно рассерженный. Виновником шума оказался маленький казачок, который рассыпал ножи, накрывая на стол. Вид взбешенного Пушкина так испугал мальчика, что он, спасаясь от него, юркнул под стол. Сцена так рассмешила Александра Сергеевича, что он громко расхохотался и, успокоенный, без особого ущерба для собственного вдохновения вернулся к работе. Бывший крепостной в старости вспоминал поэта: «Бывало, сидят они на балконе, в Красном, а мы детьми около бегаем. Черный такой был, конопатый, страшный из себя». В те дни среди дворовых сложилось предание, что Пушкин «ведался с нечистою силою», оттого и писал так хорошо, а писал «не чем иным, как когтем».
* * *
КНЯЗЬ (хозяин за ужином). А как вам кажется это вино?
ПУШКИН (запинаясь, но из вежливости). Ничего, кажется, вино порядочное.
КНЯЗЬ. А поверите ли, что тому шесть месяцев нельзя было и в рот его брать.
ПУШКИН (едва поморщившись, с готовностью). Поверю.
* * *
– А трудно написать поэму? – спросил у Пушкина граф Бобринский.
– Трудно. Но не очень, – ответил Пушкин. – Для этого нужно преодолеть всего лишь три трудности.
– Первая?
– Хорошо начать поэму.
– Вторая?
– Хорошо поэму продолжить.
– И третья?
– Хорошо поэму завершить!
* * *
Однажды Пушкин сидел в кабинете графа С. и увлеченно читал про себя какую-то книгу. Сам граф лежал на диване. На полу, около письменного стола, играли двое его детишек.
– Саша, скажи что-нибудь экспромтом, – обратился граф к Пушкину.
Пушкин мигом, ничуть не задумываясь, скороговоркой отвечает:
