Она-то ждала, что Феликс будет ласковее.
Сейчас он стоит у окна, у нее за спиной. Паула чувствует тепло его бедра. По улице движется свадебный кортеж. Все как полагается: впереди оркестр играет марш, за ним жених об руку с невестой, потом гости — процессия в шикарных, заказанных по каталогу нарядах шествует по деревне. А вечером тут прогонят коров.
Феликс считает, что духовой оркестр как-то связан с обрядами плодородия.
Оркестранты — сплошь коренастые здоровяки в национальных костюмах. Лицо невесты Пауле незнакомо. Женщины изредка выбиваются из маршевого ритма.
Торпеды, объясняет Феликс, стараясь ответить на вопрос Паулы, бывают противолодочные, рассчитанные специально на надводные цели и само-наводящиеся.
Вчерашняя натянутость почти совсем развеялась. Хотя накануне все произошло слишком быстро.
Если оставлять его здесь, то обязательно надо предупредить — торопливость лишь вызывает досаду.
Засыпает она с мыслью, что в шкафу висят его брюки, а в ящике рядом с ее собственными лежат его носки. Итак, мужчина в доме. Отпускной знакомец в ее собственной, а не в гостиничной постели. Вообще-то, он для нее пока не более чем воспоминание, чужак, только тело его близко и знакомо, как уютный ландшафт с деревьями. В детстве ей ужасно нравилась гладкая кора буков.
Она не отказала ему, даже встретила на вокзале, ничем не нарушила правил приличия, равно как и сам Феликс — он ведь не кинулся напрямик по рельсам.
Не отвергла. Отвечала на его письма. Впустила в дом. Впустила… Может быть, и она нуждается в защите, только не хочет в этом сознаться?
Паула, такая крохотная рядом с Феликсом, неприметная и в уличной толпе, и на предпоследней парте, — до сих пор эта Паула ревностно оберегала цельность своих чувств. Не нарушая привычного ритма жизни, тихо, без шума, стала старше, тридцать пять — это ведь не старость… или все-таки? Она неколебимо верит, что перед ним у нее есть преимущество. И не только возрастное. Если надо, у нее достанет сил обуздать свои чувства. Всю жизнь исправно тянула лямку, владела собой — так думает Паула, которая носит очки и ненавидит контактные линзы. Вся ее жизнь четко распределена между книгами, отпуском и выходными.
Утром по радио воскресное богослужение — это Феликс включил; Паула просыпается в испуге, когда он заключает ее в объятия, а через Дорогу под византийским куполом звонят колокола, созывая прихожан. Феликс ласкает ее и рассказывает о юных девушках, которых приносили в жертву дождю.
