* * *
Кремнев открыл глаза. Разложенные по периметру дрова практически прогорели. Зато было явно ощутимо присутствие кого-то еще.
Егор затаил дыхание и крепче сжал ружье.
Метрах в десяти за спиной хрустнул сучок. Огромные нависшие над ним корни сосны закрывали видимость. Но Кремнев понял, что там медведь. Коварный зверь дождался раннего утра и теперь подкрадывался к ничего не подозревающей жертве.
Егор понял, что это его шанс.
Одеваться было некогда. Шум может спугнуть медведя, и тогда придется идти за ним дальше в тайгу. Надо было принимать бой.
Егор осторожно поднялся на ноги, продолжая крепко сжимать ружье, и взвел оба курка.
— Стань частью тайги, — учил его дядя Матвей. — Старайся двигаться так же, как хищник. Сам стань хищником.
Хрустнуло сразу несколько сучков, на этот раз уже ближе. Медведь двигался к нему, и хотя его еще пока не было видно, Егор уже чувствовал его дыхание.
Егор прижался спиной к корням и поднял ружье.
Он понимал, что есть только один шанс победить в этой схватке — выстрел должен быть смертельным. Шанс перезарядить ружье равен нулю, а раненый медведь опасен вдвойне.
Кремнев вдохнул полной грудью, выдохнул через нос и замер.
Наконец медведь появился. Даже в слабых отблесках догорающего костра было видно, насколько он огромен. Зверь широко раздувал влажные ноздри и двигался с грациозностью, которую сложно заподозрить в такой туше.
Минуту, которая Кремневу показалась вечностью, медведь принюхивался. Потом его взгляд остановился на Егоре.
Кремнев не знал, видит ли его медведь, или просто чувствует, но решающий момент приближался. Егор прицелился в голову.
Их разделяло не более десяти метров, когда медведь, огласив всю тайгу своим ревом, поднялся на задние лапы и двинулся на Егора.
Егор спустил курок.
Осечка.
В следующую секунду его всего обдало зловонным дыханием, а левую ногу прорезала зверская боль от медвежьих когтей.
Егор отчетливо увидел огромные желтые клыки, жаждущие сомкнуться на его горле, и тогда он сунул ружье прямо в медвежью пасть и спустил второй курок.
Выстрел прозвучал как-то приглушенно. Повинуясь первобытным рефлексам, Кремнев нырнул куда-то вниз и вперед, перекатился через костер. Тут же вскочил на ноги, не обращая внимания на боль.
Медведь не шевелился.
Он лежал, завалившись на бок, на том самом месте, где еще несколько секунд назад стоял сам Егор.
Прихрамывая, Кремнев добрался до рюкзака, нашарил сигареты и дрожащими руками прикурил от тлеющей головешки. Начинало светать, и окружающая его со всех сторон тайга уже не выглядела сплошной темной массой.
