— Мастер, это вы, в самом деле? Мне не приснилось?
Лиз села на скамью при помощи Тоффини. Обернулась. На корме лодки сидел темный большой человек и веслом плескал по воде.
— Куда мы плывем?
— В Конфландию. В Тевтонии нам больше делать нечего.
Тоффини набросил Лиз на плечи шерстяной плащ и заботливо укутал до горла.
— А как же ваш дом, ученики, заказы?
— Главный заказ выполнен. Мои люди еще в прошлом месяце выехали с торговым караваном в Италику. Я ждал новостей от Тируэля и потому задержался.
— Так вы все знаете?
— Да.
Река несла лодку, мягко покачивая как мать дитя в колыбели.
— Что же со мной будет? У меня забрали моего… маленького… Герцогиня украла моего сына, мастер!
— Мы вернем его.
— Правда?
— Конечно. Только не сейчас. Немного позже.
Тоффини обнял Лиз за плечи и поцеловал в макушку.
У нее внезапно появился ком в горле и она не смогла больше говорить. Положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Угревшись, она незаметно уснула, и старый художник бережно держал ее в своих объятиях, не двигаясь, несмотря на ломоту в пояснице.
Уже на рассвете лодка ткнулась в глинистый берег.
Тоффини помог Лиз выбраться на берег.
Она обернулась, чтобы поблагодарить лодочника и ахнула, прикрыв рот ладонью.
Урс ухмыляясь в бороду, отсалютовал ей веслом.
— Ты жив?! Как?! Я видела… Ты призрак?
— Урс — оборотень. Его не зря зовут — «медвежонок», — шепнул, наклонившись, Тоффини. — Два арбалетных болта не причина для того, чтобы ему умирать.
— Счастливого пути мастер! Будь счастлива, Элиза!
Урс подмигнул девушке и оттолкнулся веслом от берега.
— Почему он не едет с нами?
— На том берегу его родина. Там его лес, что дает силу. Он никуда не уедет из этих мест.
— Еще встретимся, значит… — прошептала Лиз, смахивая слезу и махая удаляющемуся Урсу.
Узнав о смерти любимых племянников, епископ рирский потерял сознание и через два дня умер, так и не придя в себя.
Неймеген в шоке и страхе, запирал ворота еще засветло. Горожане запирались в домах и сидели, щелкая зубами от страха, как голодные волки в феврале.
Слухи ходили один кошмарнее другого.
Шайку разбойников, вырезавшую всех обитателей замка Раймштейн тщетно искали в лесах люди всех окрестных владетелей.
Каких-то бродяг егеря дармштадской герцогини перевешали у опушки леса.
В имперской столице, в белом городе Левенштадт, завязалась свара за место рирского епископа.
Посланник понтифика при дворе императора пробивал через имперский совет свою кандидатуру, но император настоял на своей креатуре.
