Всему бывает конец. Даже боли…
Боль, терзавшая живот утихла и, сморгнув слезы, потная Лиз с трудом приподняла голову, чтобы увидеть между своих дрожащих голых колен напряженное лицо Меты.
— Держись, девочка, еще немного, я уже видела головку.
Голова Лиз упала на подушку, мокрую от пота.
«Боже, господь мой милостивый! Когда же это закончиться!?»
Воды отошли еще утром. За окном уже смеркалось, а Элиза никак не могла разродится.
Боль коварная, как палач, уходила, давая отдых, а потом набрасывалась с новой силой. Во время схваток Лиз кричала и металась, только крик не приносил облегчения…
Измученная Лиз поклялась больше никогда ни одного мужика к себе не подпускать! Ни перед кем из их братии не раздвигать бедер!
Клятвы облегчений тоже не принесли.
Дрожащей рукой она в который раз нащупала под подушкой сложенный листок бумаги, в котором покоился засохший подснежник.
«Если господь не пришел на помощь и Божья мать меня не слышит-так может лесной дух придет на помощь?»
Только приняв помощь нежити она погубит свою душу…
Лиз отдернула руку.
«Что же мне делать? О, боже, что?!»
Лиз ждала прихода боли и так не заставила себя ждать…
Комкая руками простыни, девушка закричала как смертельно раненный зверь.
Боль раскаленным мечом вонзилась в ее чрево.
— Тужься, миленькая! Еще! Еще! — вскрикивала Мета.
Правая рука Лиз помимо ее воли выхватила из под подушки листок бумаги и затолкала прямо в разинутый рот…
Девушка, давясь криком, яростно разжевала кусок бумаги вместе с содержимым. Проглотила…
В голову пришел легкий звон наступило блаженное ничто, без боли, без страданий. Она утонула в этом блаженстве, в ласковых объятиях тьмы.
Потом пришли сны и голоса.
— … Отмучилась, бедняжка…
— Такая молоденькая!
— Убирайся, Дитрих, нечего глазеть на голую покойницу!
Раздался шлепок.
— Тетя, за что?!
Замяукал котенок, нет, это малыш подал голос…
«Мой малыш…»
Мягкие руки завернули ее в шершавую ткань, ноги связали в щиколотках веревкой. Потом сильные крепкие руки понесли…
Ее положили в мягкую постель и накрыли одеялом рыхлой земли и настала тишина…
Лиз снился страшноватый волшебный сон.
Она лежала в неглубокой могиле рядом с лесной полянкой. Корни, тонкие веточки корней травы и деревьев сплели вокруг ее тела защитный кокон, оплетали запястья и щиколотки и через них в ее тело вливались сила и жизнь, вливалось солнце, впитанное листьями и травинками, вливалась свежесть утренней росы и запах полевых цветов.
