В конце концов на дорожке появился и направился к нам грузный человек. Это был во всех отношениях крупный мужчина. Его круглое, выражавшее любопытство лицо походило на блюдо, украшенное голубыми глазами и редеющим облаком рыжевато-каштановых волос. Он зевнул, ведя нас через главный дом на задний двор. Вдоль южной его стороны располагался ряд небольших мастерских, во всех виднелись погруженные в работу люди, вырезавшие, отбивавшие и рисовавшие.
— Я вижу, вы держите весьма большой штат.
— Трудно найти хороших мастеров, чтобы удовлетворить спрос. Большинство из них мне пришлось забрать с собой из Фив, и их проклятые семьи тоже. Остальных я смог набрать здесь или в городах дельты. Иногда мне кажется, что я в одиночку поддерживаю экономику небольшого государства.
В северо-восточном углу участка стояло еще одно здание, которое оказалось мастерской скульптора, состоявшей из большого открытого пространства с комнатами, соединенными переходами. Свет проникал через верхний ряд окон под высокой крышей. Тутмос рявкнул на учеников и подмастерьев, и они послушно поспешили выйти. На больших столах и стендах размещалось несколько работ в процессе создания: узнаваемые части тела — пальцы, кисти рук, щеки, руки, торсы, — возникавшие из тесаных камней, вдоль и поперек размеченных грубыми черными пометками. Но я был поистине поражен, увидев на опоясывавшей стены полке бесчисленные серо-белые гипсовые слепки с голов людей — молодых, среднего возраста и старых, из разных слоев общества; они были выполнены настолько детально, что казались живыми: щетина на подбородке, нежные веки девочки, бородавки и пятна старухи, морщины, оставленные временем, складки, прочерченные характером, — все было воспроизведено идеально. У всех голов глаза были закрыты, словно они грезили об ином, дальнем мире за пределами времени.
— Вижу, вас заинтересовали мои головы.
— Они совсем как живые — так и ждешь, что сейчас откроют глаза и заговорят.
Он улыбнулся:
— Они могли бы поведать нам об интересных вещах.
Мы уселись на позолоченную скамью в углу мастерской. Нам принесли напитки. Тутмос медленно и осторожно отпил из своего кубка, я сделал глоток из своего. Густое темно-красное вино. Хети поставил свой кубок на поднос. Я наслаждался, хотя для вина было еще рановато.
— Из оазиса Дахла?
Тутмос повернул к себе кувшин и прочел надписи.
— Очень хорошее. Вы не против, если я зарисую вас, пока мы разговариваем? Мои руки счастливы только за работой.
