Нефертити. «Книга мертвых» | страница 30
Мы попрощались на перекрестке Царской дороги и улицы, ведущей к моему жилью. Хети отдал мне честь и направился в сторону главного управления полиции с уверенной легкостью неопытного выпивохи, для того, без сомнения, чтобы доложить обо всем Маху. Но возможно, я был слишком резок с ним. Он был откровенен со мной больше, чем того требовала строгая необходимость. Доверять ему я не мог, и все же он, можно сказать, мне понравился. И будет полезным провожатым в этом незнакомом мире.
10
Я проснулся рано, как осужденный, от безыскусного пения птицы. Я не мог поверить, что все еще здесь и что обрек себя и свою семью на это безумие. Мне хотелось, чтобы рядом со мной лежала Танеферт. Я хотел услышать, как болтают рядом, в своей комнате, девочки. Но комната была похожа на пустую коробку. С таким же успехом я мог повернуть вспять реку, доставившую меня сюда.
Хети и Тженри пришли вместе. Тженри принес и поставил передо мной завтрак — кувшин пива и корзинку булочек. Хети выглядел довольным собой и осторожно положил ко мне на стол кусок папируса. На нем было написано женское имя: Сенет.
— Кто это?
— Служанка Нефертити. Последняя, кто видел ее, насколько я мог выяснить. Она сообщила о ее исчезновении.
— Хорошо. Идемте.
— Но у нас нет договоренности о встрече.
— Почему нам нужно договариваться о встрече со служанкой царицы?
— Потому что здесь все так делается, это этикет. Она не просто служанка. Ее семья…
— Послушай, Хети, в Фивах я собираюсь и иду. Я сам решаю, с кем, когда, где и как хочу поговорить. Я хожу по улицам, беседую с людьми, которые работают и ведут жизнь, более или менее понятную с одного взгляда; они говорят, прежде чем успевают сочинить надежные показания. Я знаю, как это делается. Знаю, как найти людей, которые мне нужны. Я задаю им вопросы и получаю ответы.
Он встревожился.
— Можно сказать?
— Только очень быстро.
Тженри ухмыльнулся. Хети не обратил на него внимания.
— Столица — очень официальное место. Всегда есть иерархия, которую нужно соблюдать, этикет, процедуры, правила. Рассмотрение даже простейшей просьбы об аудиенции или встрече может занять несколько дней, чтобы все утрясти или обговорить. Люди очень… щепетильны и требуют, чтобы их статус признавали и уважали. Все это очень точно выверено, и если вы что-то поймете неправильно и кого-то огорчите, это очень… затруднит ход дела.
Я не верил своим ушам.
— Хети, ты помнишь, о чем мы говорили вчера вечером? Ты хоть сознаешь, как мало у нас времени? У нас десять — нет, теперь уже девять — дней. В лучшем случае. Если мы будем ждать у этих невидимых дверей, вежливо стучаться и говорить: «Разрешите войти, простите, не уделите ли нам минутку вашего драгоценного времени, разрешите признать ваше высокое положение, простите, позвольте моему помощнику Хети поцеловать вашу досточтимую задницу», — нам не остаться в живых. И кроме того, нам даны полномочия. Эхнатоном.
