Он предложил пьянице войти в комнату, заперся с ним, и через полчаса старик вышел, пересчитывая деньги. Хозяин принес коту блюдечко с молоком. Дрожа и фыркая от жадности и нетерпения, кот кинулся к молоку и, мгновенно вылакав его, долго мурлыкал и терся о сапоги своего нового хозяина, не взглянув больше в сторону прежнего. Кошки, как известно, вероломны, и привязанность их можно купить за гроши.
Пересчитав деньги, старик спрятал их в карман своего рубища и, оглянувшись на пороге, сказал:
— Вам никогда не придется, раскаиваться в своем поступке. — После этого он хихикнул и скрылся в темноте.
С этого дня жизнь моя пошла прахом. Кот совершенно вытеснил меня из сердца моего хозяина. Я не знал еще тогда, в чем заключался талант моего соперника. Умел ли он, как я, ходить на задних лапах, считать до пяти или играть на гитаре — мне было неизвестно. Хозяин считал, нужным скрывать это до поры до времени. Готовя первое выступление кота перед зрителями, хозяин запирался с котом в комнате и репетировал часами, выходя только к обеду и к ужину. Я не буду упоминать о том, что это были за обеды и что за ужины! Скажу только, что проклятый замухрышка кот стал неузнаваем. Он отъелся и потолстел. Куда девались комья свалявшейся грязной шерсти! Во что превратился хвост, похожий вначале на ежик для чистки бутылок! Даже я, враг кота и соперник, не мог не признать, что кот превратился в красавца. Он стал белым как только что выпавший снег и до того пушистым, что сам не мог разобрать, где у него хвост, а где — баки. Глаза у него напоминали крыжовник, а нос, — розовый леденец. Хозяин не сводил с него глаз и баловал так, как не балуют даже собственных детей! А я, глотая слезы, играл ежевечерне кое-как на своей гитаре и стал от горя до того рассеянным, что не мог сосчитать, сколько будет дважды два. Я похудел, и в кисточке на кончике моего хвоста завелись блохи. Я чувствовал, что должен на что-то решиться, иначе погибну. И вот накануне первого выступления кота я принял решение. Правда, оно оказалось для меня роковым, но, если уж говорить правду, положа лапу на сердце, случись это сейчас — я поступил бы точно так же. До того была сильна во мне ненависть к этой белой пушистой твари!
Была полночь, когда я, полный решимости, поднялся на чердак. (Кот имел обыкновение дышать по ночам свежим воздухом у слухового окна.) Мой враг сидел и смотрел на луну, которая только что выползла из-за крыш. Она была похожа на медный таз для варки варенья. Все подробности этого вечера — луну, чердак, кота, сидящего у слухового окна, — я вижу как сейчас.
