Шорохов рассказал обо всем подробно. Мину остропили, немного приподняли, подтянув к понтону, катер отбуксировал ее на мелководье, а когда начали ее вытаскивать на берег — взорвалась.
— Может быть, она ударилась обо что-нибудь? — спросил Рыбаков.
— Нет. Грунт там — песок с мелкой галькой.
— А зачеканили вы хорошо?
— Да вы, Алексей Петрович, не доверяете мне, чи що? — развел руками мичман. — И чеку вставил, и стопорное кольцо ввернул.
— Возможно, там был вторичный гидростатический взрыватель? — высказал догадку Шорохов.
— Возможно, — согласился Рыбаков. — Иногда они применяли их. Такую мину можно разряжать только под водой…
Пришел Бондарук, уже доложивший обо всем командованию.
— Этот взрыв немало убытку нанес, — сказал он. — На стройке упала только что возведенная стена цеха, да и у нас, на катере, гребной вал погнуло, водолазный бот скулу проломил, ударившись о камень, ну и еще, — криво улыбнулся он, — у Кузьмина кастрюля с борщом опрокинулась.
* * *
Вечером в бухту Тихую приехал заместитель начальника политотдела капитан второго ранга Крестич.
— Да у вас тут, как в прифронтовой полосе, — сказал он, выходя из машины.
Действительно, поселок выглядел по-фронтовому: в большинстве окон стекла выбиты, а те, что остались, заклеены крест-накрест бумажными полосами.
Вечером в палате, где лежал Рыбаков, собралось совещание. Кроме офицеров, на нем присутствовал и начальник стройки. Капитан второго ранга Крестич передал приказ командования: закончить в самый кратчайший срок обследование бухты. Рыбакову он предложил на время лечения выехать в город, но тот отказался.
— Если сам ничего делать не смогу, так хоть посоветую, — сказал он.
Решили также при обнаружении мин, во избежание несчастных случаев, приостанавливать работы на стройке.
— Хорошо бы и людей отводить в укрытие, — сказал Крестич.
— Мы их будем вывозить на ремонт шоссе, — заверил начальник стройки. — Все равно когда-то это делать надо.
Утром водолазы снова начали обследование бухты.
— Не бухта, а целый кроссворд, — рассказывал Бондарук капитану второго ранга. — Для чего немцы заминировали ее? Ведь знали же, что в бухту крупные суда войти не могут, а катера и рыбацкие сейнеры на них не подорвутся: магнитное поле у них слабое.
— От гула моторов катера акустический прибор может сработать, — вмешался в разговор Обуховский.
— Все равно — поставили бы одну, ну, две мины. Для такой бухточки за глаза хватит.
— Их пока только три…
— Еще будут! — убежденно сказал Бондарук.
