Он положил тетрадь рядом с томиком «Севастопольских рассказов» и записной книжкой и задумался.
Не так просто все получается, как представлялось Виктору в первый день прибытия в бухту. Взять хотя бы сегодняшний взрыв. Кто знает, что было бы, если бы Бондарук не остановил Шорохова и он взял бы в руки гранату…
А катушка провода! Куда шли концы от нее? Возможно, она лежала просто в окопе, забытая и брошенная кем-то. Вероятнее всего, так и было.
Виктор немного успокоился и прилег на кровать. Странно все-таки бывает на свете. Вот найден никому не известный погибший моряк, и вряд ли когда удастся установить его имя, а Ольга ищет своего пропавшего без вести брата.
«Постой! Что если это он?! — вдруг мелькнула догадка у Виктора, и он сразу же вскочил с кровати, но тут же опустился на стул. — Необоснованно… Нигде никаких следов… Вот если бы записную книжку прочитать! Но все записи там совершенно выцвели от времени…».
Виктор встал, прошелся несколько раз по комнате.
«Посоветоваться бы сейчас с капитаном третьего ранга или с Бурановым… — подумал он. — Что если отослать книжку Александру Александровичу? Ведь он просил записывать для него все интересное… Пошлю».
Быстро сделав пакет, он вложил туда записную книжку, «Севастопольские рассказы», тетрадь со своими записями. Запечатал все это, а так как адреса капитана первого ранга Виктор не знал, то решил послать пакет на имя Рыбакова, приписав внизу: «Для Буранова А. А.».
Затем Виктор уселся за письмо к Оле. В нем он ни слова не говорил ни о своей работе, ни о том, что нашли погибшего моряка. Все пять страниц были заполнены словами любви и тоски, желанием поскорее встретиться и больше никогда не расставаться.
* * *
Останки обоих моряков и найденного Шороховым Н. Соколова, решили похоронить рядом. На следующий день на вершине высокой скалы, нависшей над входом в бухту, поднялись два белых обелиска. На одном из них прикрепили латунную пластинку с любовно выгравированной надписью:
>«НЕИЗВЕСТНЫЙ
>МОРЯК-ЧЕРНОМОРЕЦ,
>ПОГИБШИЙ В БОЯХ ЗА СВОБОДУ
>И НЕЗАВИСИМОСТЬ
>НАШЕЙ РОДИНЫ
>ВЕЧНАЯ СЛАВА ГЕРОЮ!»
Такая же пластинка засияла и на другом обелиске. Текст надписи на нее был перенесен со старой медной дощечки.
Через несколько дней минеры закончили обследование побережья бухты.
Многому за это время научился Шорохов. Ведь, по сути, эти дни он был как на передовой, а на войне люди быстрее мужают. Он и раньше знал, что профессия минера постоянно связана с опасностью, знал, что минеры дважды не ошибаются, но эти истины для него были отвлеченными, не касались его непосредственно. Теперь же… На днях Бондарук подозвал Шорохова к обнаруженной в кустах артиллерийской мине.
