Взрыв в бухте Тихой | страница 120



Николай Ярош до войны работал боцманом на мелких судах каботажного плавания и, действительно, прекрасно знал каждый метр побережья.

— А время сейчас какое! — продолжал Ярош. — Смотрите, только у берегов чисто, а в море всегда туман держится. Мы раз — и в туман. Ищи тогда ветра в поле!..

Казалось, все складывается в пользу доводов боцмана, но командир, еще и еще раз перечитывая страницу лоции, отчеркнутую острым ногтем боцмана, внимательно рассматривал карту.

— А если нас обнаружат? — спросил он.

Боцман снял фуражку и потер ладонью лысину. На минуту лицо его стало озабоченным, а затем снова озарилось улыбкой.

— Рискуем, конечно, — сказал он. — Но ей-богу не обнаружат. А зато мы им всыплем! — и Ярош ударил кулаком по борту затопленной баржи.

Чугай встал. Он с минуту стоял молча, смотрел, как набегающие с моря волны пружинисто подбрасывают катера, на моряков своего катера, делающих приборку на корабле. Вправе ли он рисковать их жизнью? Конечно, предложение боцмана дельное. Чугай еще и в довоенное время, да и во время войны, несколько раз проходил мимо скалы Эльчан-Кая — Корабля-Камня, и тогда его поразило сходство одного островка с кораблем. «Возможно, и в самом деле прав боцман, — думал Чугай, — действительно, катер может около этой скалы остаться незамеченным и как только появится вражеский корабль — атаковать его…»

— Посоветуюсь с командованием, — решил Чугай и направился к санаторному городку, где сейчас помещался штаб.


* * *

— Сегодня мы идем в дальний дозор, — начал старший лейтенант Чугай, когда катер, отойдя на почтительное расстояние от берегов, заглушил моторы. — Вы знаете, что в ночное время корабли противника в море не выходят…

— Наши торпедные катера и торпедоносцы отучили, — вставил старшина группы мотористов мичман Головнев.

— Но днем, — продолжал командир, — держась мелководья, под сильной охраной катеров транспорты курсируют, вывозят с нашей земли награбленное добро. Поэтому командование поставило перед нами задачу: скрытно подойти к Эльчан-Кая…

Боцман удовлетворенно крякнул и, сняв фуражку, привычным жестом погладил ладонью лысину.

— Остановиться там и при появлении кораблей противника атаковать их и уничтожить.

Командир замолчал, молчали и моряки.

— От нас требуется величайшая осторожность, скрытность и четкость действий. Радиостанция должна работать только на прием…

— Есть! — ответил радист.

— Моторы — всегда в полной готовности…

— Ясно! — сказал мичман Головнев.