К заоблачному озеру | страница 51

Сухорецкий предложил снимать лагерь. Быстро принялись укладывать вещи, свертывать палатки.

Но торопились мы напрасно. Прошло еще довольно много времени в напряженном ожидании. Наконец, послышалась далекая песня. Она быстро приближалась.

Легкая лодочка неслась теперь во весь дух.

Снова раздались приветственные клики на берегу, и Шекланов мастерски пришвартовался у пристани.

Град вопросов послышался навстречу гребцу.

— Кто следующий? — спросил он, вытирая потный лоб. — Давайте, ребята, поскорее, пока солнце не очень греет.

Мы успели заготовить настоящее расписание рейсов, очередность пассажиров и багажа.

Быстро погрузили Николая Николаевича с его мензулой и треногой.

— Разуваться не буду, — сказал Загрубский. — Все равно плавать не умею.

— Отдать концы! — крикнул Шекланов и налег на весла.

Ледяная корочка на воде почти растаяла, и теперь «ледокол», хотя и осел довольно глубоко под тяжестью двух человек и груза, все же шел прежним курсом с хорошей скоростью.

Нужно было как-то занять томительно тянувшееся время. Я взялся за дневник, Горцев вооружился иголкой и принялся портняжить. Сорокин направился с геологическим молотком вверх по ущелью. Сухорецкий, по обыкновению, производил какие-то расчеты в своей книге. Бегство носильщиков очень сильно отразилось на наших запасах продовольствия. Начальник рассчитывал теперь каждый грамм манной крупы, каждую галету, чтобы не остаться на леднике без еды.

Туман поднялся и перевалил за хребты. Небо было глубокого синего цвета. Солнце щедро заливало нас теплом. Зеркальная поверхность озера нестерпимо ярко отражала его лучи. Пришлось надеть защитные очки, чтобы не утомлять глаза.

Наконец, показалась долгожданная лодка. На веслах теперь сидел Гусев.

— А ну, пошевеливайтесь! — торопил он. — Придется плыть дальше. Раньше высаживались на осыпи — теперь там начался сильный камнепад. Поскорее, а то не перевеземся.

Сухорецкий, кое-как подогнув свои длинные ноги, уселся в лодке, и неутомимый «ледокол» тронулся в третий рейс.

Горцев успел мне рассказать целую кучу интересных историй о том, как в Кибинской долине медведь сбросил на его палатку камень, как сын лесника, балуясь с едким лютиком — иссык-кульским корнем, — отравил всю свою семью, как он убил своего первого барса, и о том, как произошла алма-атинская катастрофа в 1921 году, когда грязевая лава и вода уничтожили целый район города.

Рассказывал он очень хорошо, и время шло незаметно, но вот у пристани раздался свист и короткое приказание.