– Да… – вытирая пот, промычал его товарищ, – не стоило этот театр разыгрывать… вот, – протягивает в трясущейся руке два смятых талончика.
– А чего раньше не сказал?
– Забыл.
– Ну и ладно. Мне не впервой цирк разыгрывать. Хоть повеселились. Я-то в общественнике не езжу. Автомобиль свой.
Спустя четверть часа высадились на нужной остановке «Площадь Независимости». Впереди красный Костел «Симеона и Алены», чуть левее дом правительства, сзади вход в метро. И все покрыто только что выпавшим зимним осадком.
Подходят к бару. Директор издательства, увидев не погасший окурок, машинально его топчет.
– Эй, дядя, слышь, че ты делаешь? – агрессивно выкрикивает один из молодых парней хулиганского вида, трущихся возле стены и мусорных контейнеров.
– Просто затушил вашу сигарету. На кой ей лежать не потухшей?
– Слыхали пацаны? На кой ей валяться? Не сердечный ты человек, не гуманист ты, дядя. Малые шкеты подберут, докурят. Людьми нужно быть, дядя, о других думать.
– Да какие тут шкеты? Ночь на дворе, темно, все по домам сидят.
– Не соскакивай ты тут у меня! Знаем таких пидоров языкастых. Не думаешь о других, так мы тебя научим.
Тут вмешивается писатель – ребята, давайте жить дружно! Что вы, ей-богу!
– А ты что, пидорок, своего любовничка защищаешь? Тебе пока слова не давали. Наступит твое время, будешь ща зубы собирать.
– Ща ты будешь собирать зубы, – злобно огрызается глава «Бусла».
– Ха-ха… да, свои зубы, – начинают окружать. Федорович закатывает рукава.
– Пацаны, успокойтесь, у меня с собой 50 рублей. Забирайте, – на суровых лицах отобразились улыбки с малочисленными желтыми зубами.
– Давай сюда. Бить не будем. Ладно уж. Мы – люди добрые.
– Не давай им ничего, – своей десницей Федорович прячет обратно руку Авксентия в его карман, которая в свою очередь потянулась за кошельком.
– Не хочешь по-хорошему? Давайте пацаны. Пятеро хулиганов начали наносить случайные удары кулаками. В правый бок, в левый, по коленям. Федорович падает на колени в грязную лужу растаявшего снега. Получил бы по лицу – успел закрыть ладонями.
– С него хватит, пацаны. Давно руки не чесал об фраера.
Авксентий подхватил своего избитого товарища и отвел его в тесный туалет в баре. Помог ему отмыться от крови и уличной грязи.
– А ты смелый. Хорошо им задал, – подбадривал Авксентий.
– Видел бы ты меня пацаном! У меня опыт большой. А сейчас, – махнул рукой.
Когда вышли, дверью чуть не пришили официантку, во взгляде которой читалось, – что эти двое мужчин делали в одноместном туалете? Однако ее лицо быстро сменилось на другое, приветливое. Сразу видно – профессионал, не новичок в барном деле.
