– Ксеня, Кеша что ли.
– Ладно, Авксентий. Когда уже траллик подъедет?
– Скоро уже… знаешь… а вот и он!
По размашистой дороге, грохоча, приближался толи зеленый, толи коричневый советский троллейбус 60-70-х годов производства.
Традиционно, пропуск выходящего уставшего народа и заход другого уставшего люда.
В них впились взгляды так, как смотрят на только что зашедших в транспорт, – детально рассматривая, пока «новички» не займут свое место (сидячее либо останутся стоять).
Традиционно присутствовали: одинокие пассажиры, говорящие сами с собой, вонючие старики, алкоголики и ничем не примечательные люди.
На следующей остановке заходит пожилая женщина, в зеленом жилете, кричащем – она контролер.
– Черт! Я без билета, – пугается Федорович.
– Что теперь делать?
– Ничего страшного, мы мир спасать едем, а тут-то – контролер! Курам на смех!
Женщина в зеленом жилете неспешно проверяет билеты, не забывая время от времени проговаривать:
– Предъявите плату за проезд!
С каждой секундой-минутой Авксентий все более обливался потом. Успеет ли Федорович выдумать спасительные слова от этого зеленого демона, транспортного чудовища?
– Ваш билет.
– Мы билеты не покупаем.
– Ха… тогда сейчас по 0,5 базовой величины. Не платят они, видите ли! Принцы, аль просто дворяне? – во всем ее виде и голосе, несмотря на простецкую профессию, ощущалось – власть и грация.
– Нет, у меня есть билет, – заговорил тенором, неожиданно для себя Авксентий.
– Предоставьте мне, товарищ, сказать слово. Товарищ, – обратился Федорович к женщине-контролеру, которая имела власть оштрафовать проходимцем или дать им амнистию.
– Мы собираем подписи для создания своей лево-демократической партии троцкистского толка, – Авксентий со стыда натянул шапку, закрывающую лысину, по-глубже на лоб и глаза, – мы выступает за мораторий на плату за проезд в общественном транспорте. Ибо не справедливо обкрадывать честный народ, рабочих, за которыми будущее. Нам необходимо собрать еще десять подписей для регистрации, чтобы собрать нужное количество – пятьсот бумажек. Товарищ контроллер, подпишите и вы. Слуга закона у нас еще не участвовал. Для вас подпись – пустяки. Для нашего народа – спасение.
– Тьфу на вас! Семьдесят лет под вами ходили, житья не давали, кровушку живьем пили! А они опять хотят, – разгневанная женщина чертыхаясь пошла дальше.
После минутной тишины в троллейбусе:
– Ну, как я ее?! Не плут ли? – не без хвастовства прервал тишину новоиспеченный троцкист.
